Иоланта (опера)
«Иоланта» — одноактная опера композитора П. И. Чайковского по сюжету драмы Генрика Херца «Дочь короля Рене». Автор либретто М. И. Чайковский. Время создания: 1891/1892 г.
Премьера: 6 (18) декабря 1892 г. в петербургском Мариинском театре (Петербургская императорская труппа).
Содержание
История создания
История создания оперы «Иоланта» началась с того, что директор Петербургской императорской труппы Иван Александрович Всеволожский (1835—1909) задумал показать на сцене грандиозное зрелищное представление, состоящее из оперы и балета[1][2]. Он постоянно просматривал массу литературных материалов — все, что могло быть использовано в качестве либретто или основы для театральных постановок, — и находил. Нашел и на этот раз. Так появились два выдающихся музыкальных спектакля: балет «Щелкунчик» и опера «Иоланта».
Всю программу совместной постановки, включавшей и балет, и оперу, создавал главный балетмейстер Петербургской императорской труппы Мариус Петипа[3].
Литературной основой для создания балета послужила сказка Э. Т. А. Гофмана «Щелкунчик и мышиный король» (нем.: Nußknacker und Mausekönig) в литературном пересказе знаменитого французского писателя, автора множества приключенческих романов Александра Дюма.
А сюжетом для оперы была выбрана одноактная драма в стихах датского писателя Г. Герца «Дочь короля Рене» — эта пьеса в переводе и некоторой переделке Владимира Рафаиловича Зотова была поставлена в 1888 году в московском Малом театре (премьера на сцене Малого театра прошла 29 апреля 1888 года). Именно Всеволожскому принадлежала идея сделать из драмы оперу.
В качестве композитора для создания этого грандиозного музыкального спектакля-феерии был приглашен Петр Ильич Чайковский.
Известный историк музыкальных произведений Заслуженный артист России Александр Майкапар, правда, высказывает мнение, что идея совместного спектакля принадлежала самому композитору, который при этом сам же предлагал юному, на ту пору 19-летнему Сергею Рахманинову, поставить его оперу — тоже одноактную — «Алеко» в один вечер с «Иолантой» вместо своего собственного балета «Щелкунчик»[4]. Оставим историкам разбираться в нюансах авторства проекта как такового и вернемся к истории создания оперы.
По некоторым данным, считается, что впервые Петр Ильич Чайковский прочитал одноактную драму в стихах датского писателя Генрика Херца «Дочь короля Рене» (написанную автором в 1845 году) в переводе Фёдора Миллера в 1884 году и еще тогда пленился оригинальностью и поэтичностью сюжета[4]. Другие источники не дают таких абсолютно точных дат: в библиотеке П. И. Чайковского сохранилось издание драмы на немецком языке, сделанное в Берлине в 1876 году, но когда именно Чайковский познакомился с этим сюжетом — неизвестно[2]. Но прошло еще несколько лет, прежде чем он взялся за написание оперы по этому произведению.
Существует версия, что идея написания оперы возникла у него после просмотра спектакля в московском Малом театре, в репертуаре которого пьеса держалась несколько лет, а исполнительницей роли Иоланты была актриса Елена Константиновна Лешковская.
Разработкой сценария занялся брат композитора Модест Ильич Чайковский. При этом он учитывал все замечания и пожелания старшего брата — Петра Ильича.
Действующие лица
- Рене, король Прованса (бас)
- Роберт, герцог Бургундский (баритон)
- Водемон, граф, бургундский рыцарь (тенор)
- Эбн-Хакиа, мавританский врач (баритон)
- Альмерик, оруженосец короля Рене (тенор)
- Бертран, привратник дворца (бас)
- Иоланта, дочь короля Рене (слепая) (сопрано)
- Марта, жена Бертрана, кормилица Иоланты (контральто)
Подруги Иоланты:
- Бригитта (сопрано)
- Лаура (меццо-сопрано)
- Прислужницы и подруги Иоланты, свита короля, войско герцога Бургундского, оруженосцы
Время действия: XV век.
Место действия: в горах Южной Франции.
Сюжет
Прекрасная юная дочь короля Рене Иоланта слепа от рождения, но о своем недуге она не знает — она вообще не знает, что такое зрение, а окружающим ее слугам запрещено говорить об этом. Все ее развлечения — это общество подруг, которым тоже приказано не рассказывать принцессе, что значит возможность видеть, и музыканты, которые играют для нее. Король привозит мавританского врача Эбн-Хакиа. Эбн-Хакиа уверяет, что к Иоланте может вернуться зрение, если она будет знать о своей слепоте и сама очень пожелает исцеления. Но отец боится раскрывать тайну, он не верит в такую возможность исцеления дочери. А пока он планирует выдать дочь замуж за сына герцога Бургундского Роберта, от которого пока надо скрывать ее слепоту.
Но вот в замок прибывают гости — это заблудившиеся рыцари Роберт и Водемон. Не зная, куда они попали, они обсуждают собственные проблемы: Роберт влюблён в графиню Лотарингии Матильду («Кто может сравниться с Матильдой моей»), и он собирается просить короля расторгнуть помолвку с Иолантой, которую никогда не видел, но на которой должен жениться. А Водемон мечтает о чистой светлой любви. Неожиданно Водемон видит спящую Иоланту и поражается ее красотой и чистым обликом. Иоланта просыпается и ухаживает за гостями. Водемон не сразу понимает ее слепоту, а узнав, начинает рассказывать ей о прекрасном мире вокруг. Эту сцену увидел король, а врач напоминает о единственном рецепте ее выздоровления. И тогда король решает поверить врачу и воспользоваться этим моментом. Королю приходит идея: он объявляет, что казнит Водемона — в надежде, что дочь из жалости будет страстно просить помиловать юношу — и сильное потрясение приведет к желанию видеть. Он успокаивает Водемона, объясняя, что это лишь игра, притворство — для Иоланты, а заодно предлагает познакомиться. Вот тут-то все и проясняется: Водемон — не просто Водемон, а граф Иссодюна, Шампани, Клерво и Монтаржи, и он просит руки Иоланты, которую вполне можно освободить от обязательств быть невестой Роберта, поскольку у того на этот самый случай уже есть своя Матильда («Кто может сравниться с Матильдой моей»). Во всеобщем счастье Иоланта прозревает. В последней сцене все славят Бога за милость и дар света.
Музыка
Петербургская императорская труппа заключила с авторами договор на создание либретто по драме Херца в переделке В. Зотова, и 10 июля 1891 года работа началась, а к 4 сентября того же 1891 года вся музыка была написана, еще через три с половиной месяца, в декабре 1891 года полностью закончена оркестровка.
Опера «Иоланта» (соч. 69) стала последней оперой П. И. Чайковского.
«Иоланта» — лирическая опера. Она вся полна поэтической одухотворенностью и чистотой и проникновенностью чувств. За слепотой героини сюжета стоит и определенная философичность — особо проводится философский контраст между тьмой и светом: музыка показывает контраст между двумя силами, олицетворяя под слепотой и болезнью все беды и все зло, а под прозрением — добро и победу светлого начала. Этому способствуют введения контраста звучаний разных инструментов: деревянные и духовые как бы усиливают тревогу, но их внезапно прерывают безмятежные песенные мелодии скрипок и арфы — олицетворения света[4]. В этой опере многие исследователи и музыкальные историки находят отголоски увлечения композитором в этот период философией Спинозы, чтения его трудов, переписки. Книги эти сохранились в библиотеке Чайковского, в них можно увидеть многочисленные пометки композитора[2]. Согласно Спинозе («Этика», часть 1 «О Боге»), Бог и природа — это единая, вечная и бесконечная субстанция, в которой материальное и идеальное пребывают в нерасторжимом единстве[4]. Прозрение Иоланты — это прозрения и физическое, и духовное одновременно. И в этом заключается еще одна сторона произведения — религиозная, в первую очередь, христианская[5].
Чайковский в этой короткой опере показал буквально бурю человеческих чувств, и у каждого персонажа она проявляется по-своему: отчаяние, горе и радость, счастье.
Открывалось музыкальное действие интродукцией исключительно духовых инструментов. Это было неожиданным решением для академического произведения, и по этому поводу Н. А. Римский-Корсаков вспоминал в «Летописи моей музыкальной жизни»: оркестровка «на этот раз сделана Чайковским как-то шиворот-навыворот: музыка, пригодная для струнных, поручена духовым, и наоборот, отчего она звучит иной раз даже фантастично в совершенно неподходящих для этого местах (например, вступление, написанное почему-то для одних духовых)»[4].
Подлинным философским выражением идеи оперы стал финальный хор, прославляющий мироздание, свет разума, нравственности и чистоты[2].
Современный музыковед Соломон Волков назвал оперу «Иоланта» прорывом композитора в «область мистики и область, в которой он является вполне сформировавшимся композитором-символистом»[6]: «…в случае с „Дочерью короля Рене“ эта пьеса сразу Чайковскому полюбилась, он тут же почувствовал свой витамин, что называется. Это абсолютно мистическая история, ее можно, конечно, трактовать как сказку о том, как чудом прозревает слепая королевская дочь. Но я в ней читаю аллегорию прозрения человека перед лицом смерти. Для меня это — размышления Чайковского о собственной мортальности, о том, что происходит с человеком, когда он понимает, что он смертен, и как он учится и понимает, находит какой-то язык, который объясняет ему самому и другим саму идею мортальности»[6].
Премьера
Премьера оперы прошла 6 (18) декабря 1892 года на сцене Мариинского театра в Петербурге, как и было задумано — одновременно с балетом «Щелкунчик»[7].
Дирижёр Э. Ф. Направник, художник-декоратор М. И. Бочаров; король Рене — К. Т. Серебряков, Роберт — Л. Г. Яковлев, Водемон — Н. Н. Фигнер, Эбн-Хакия — А. Я. Чернов, Альмерик — В. Л. Карелин, Бертран — Я. А. Фрей, Иоланта — М. И. Фигнер, Марта — М. Д. Каменская, Бригитта — А. К. Рунге, Лаура — М. И. Долина.
Успех обоих спектаклей — и балета «Щелкунчик», и оперы «Иоланты» — был абсолютным. И директор И. А. Всеволжский был очень доволен. Но совместного действа, как планировал И. А. Всеволожский, из них не получилось: это были отдельно прекрасная опера и прекрасный балет. Больше они в единой программе не ставились. Ну и пусть! Зато мировая культура приобрела сразу два разных произведения — и оперу, и балет.
Дальнейшие постановки
Через год, 11 ноября 1893 г. постановка оперы «Иоланта» прошла в московском императорском Большом театре; Иоланта — М. А. Эйхенвальд, король Рене — С. Е. Трезвинский, Водемон — Л. М. Клементьев[8], Роберт — Б. Б. Корсов[9], Лаура — О. Л. Данильченко.
А еще через полтора месяца, 3 января 1893 г. появилась первая постановка оперы за рубежом — в Гамбурге на немецком языке. Затем последовали следующие постановки: в Копенгагене (1893), в Стокгольме (1893), в Мюнхене (1897), в Вене (1900), в Болонье (1907) и т. д.
Опера прошла в московском театре С. И. Зимина.
25 января 1917 г. Московская императорская труппа на сцене Большого театра возобновила постановку (ставшую одной из самых последних в императорской труппе, прекратившей свое существование в связи с Октябрьским переворотом в том же 1917 году); дирижёр Э. А. Купер, режиссёр В. А. Лосский, художник К. А. Коровин; Иоланта — А. Нежданова, король Рене — В. Петров, Водемон — Лабинский, Роберт — А. Минеев, Эбн-Хакия — Л. Савранский.
С той поры и до сегодняшнего дня опера «Иоланта» неоднократно покоряла зрителей и слушателей разных театров мира.
В 1963 году в СССР по опере снят художественный фильм, режиссер В. Гориккер (см. видеоролик в начале статьи).
Аудиозаписи
Существует несколько аудиозаписей оперы. К сожалению, музыкальная критика немного внимания удаляет аудиозаписям. Удалось найти всего несколько отзывов, и те — одного автора.
- 1941. Исполнители: Иоланта — Г. Жуковская, Рене — Б. Бугайский, Водемон — Г. Большаков, Роберт — П. Норцов, Эбн-Хакиа — А. Батурин. Дирижёр — С. Самосуд. Хор и оркестр Большого театра. «Мелодия». Музыкальный критик Виктор Коршиков о записи: Хотя качество исполнения и звучание вполне приемлемо, в данной записи есть два недостатка. Первый — отсутствие написанного для Н. Фигнера романса Водемона («Нет, чары ласк красы мятежной мне ничего не говорят»), второй — сильно измененный текст, который ну никак не вяжется с оригинальным либретто М. Чайковского. Справедливости ради стоит добавить, что и у Модеста Ильича было немало, мягко говоря, слабых мест. Более всего радует Большаков своим теплым и в то же время звонким и очень надежным голосом. Образ классического оперного тенора-идиота ему весьма подходил, так как двое других ведущих драматических теноров Большого того времени — Н. Ханаева и Г. Нэлеппа здорово от своего прямого амплуа отступали. Нэлепп для Водемона был слишком умным, Ханаев — глупым. Бугайский, которого принято считать бас-баритоном сегодня был бы однозначно принят в категорию профундистов. <…> Для Норцова все партии кроме Онегина были «проходными», но тем не менее, он один из наиболее достойных Робертов. Жуковская и Батурин — крепкие профессионалы, пусть и не обладатели самых красивых голосов. Стиль Самосуда — помпезный и чрезмерно сентиментальный — по моему мнению, устарел.[10]
- 1950-е гг. Исполнители: Иоланта — Татьяна Лаврова, Водемон — Михаил Довенман, Рене — В.Андрианов, Роберт — С.Шапошников, Эбн-Хакиа — М.Булатников, Альмерик — В.Юрченко, Бертран — В.Левандо, Марта — О.Головина, Бригитта — Г.Родионова, Лаура — А.Ступальская, хор и оркестр Ленинградского малого оперного театра, дирижёр — Эдуард Грикуров.
- 1975. Исполнители: Иоланта — Т. Сорокина, Рене — Е. Нестеренко, Водемон — В. Атлантов, Роберт — Ю. Мазурок, Эбн-Хакиа — В. Валайтис. Дирижёр — М. Эрмлер. Хор и оркестр Большого театра. «Мелодия». Музыкальный критик Виктор Коршиков о записи: Слабое звено — Тамара Сорокина. Мать дирижера, который почти двадцать лет работает в Большом театре «молодым дарованием, который вот-вот и пробьется в мастера», пищит и вздыхает на манер лучших мастериц латиноамериканских сериалов. Стоит ли говорить, что ни дирижеру, ни остальным солистам (включая таких мастеров, как Нина Григорьева и Валерий Ярославцев) равных нет? <…> Выбор однозначен — Эрмлер, хотя сопрано оставляет желать лучшего.[10]
- 1984. Иоланта — Галина Вишневская, Водемон — Николай Гедда, Роберт —Walton Gronroos, Эбн-Хакиа — Tom Krause, Рене — Dimiter Petkov, Альмерик — James Anderson, Бертран — Fernand Dumont, Бригитта — Tania Gedda. Groupe Vocal de France & Orchestre de Paris, дирижер Мстислав Растропович.
- 1988. Исполнители: Иоланта — Е. Кудрявченко, Рене — Г. Селезнев, Водемон — В. Таращенко, Роберт — И. Морозов, Эбн-Хакиа — В. Редькин. Дирижёр — В. Дельман. Хор и оркестр Миланского радио. 1988, Riccordi. Музыкальный критик Виктор Коршиков о записи: Трудно дать однозначную оценку этой записи. Владимира Дельмана ругать не полагается, но темпы его, (все пометки moderato могут звучать у него как любой темп, кроме moderato). К тому же, дирижер нередко напевает и кашляет прямо в микрофон. Голоса, а по-моему и слуха, у него нет. Все солисты — штатные певцы Большого, за исключением Таращенко, который в то время работал в театре Станиславского. Иоланта Кудрявченко не менее писклива, чем Сорокина, но эта еще и наиотвратительнейшим образом сюсюкает. Жидковатый баритон Селезнева явно не дотягивает до нужного масштаба, необходимого для Рене. Оба баритона до того похожи, что слушатель может легко подумать, что Роберта и Эбн-Хакию поет один и тот же певец. Прослушав запись несколько раз, чувствуешь, что голос Редькина чуть более подвижный и мягкий, но хотя верхние ноты в арии-монологе Эбн-Хакии он берет без особых усилий, его лирический баритон гораздо больше подходит партии Роберта, в чем можно убедится, послушав его в Большом театра, где он сегодня работает исполняющим обязанности звезды с мировым именем. <…> Таращенко радует больше. Прекрасный, чуть «сыроватый» сильный спинтовый тенор, не менее яркий образ тенора-идиота, чем у Большакова и очень хорошее владение голосом (пример — замечательное пианиссимо в конце романса). Из остальных отметить можно Марту молодой Татьяны Ерастовой.[10]
- 1993. Исполнители: Иоланта — Г. Горчакова, Рене — С. Алексашкин, Водемон — Г. Григорян, Роберт — Д. Хворостовский, Эбн-Хакиа — Н. Путилин, Кормилица Марта — Л. Дядькова. Дирижёр — В. Гергиев. Хор и оркестр Мариинского театра, Philips. Музыкальный критик Виктор Коршиков о записи: Ей-богу, кормилица Марта Ларисы Дядьковой во всех отношениях моложе и привлекательнее грубого стенобитного голоса Галины Горчаковой. Альмерик Николая Гасиева куда больше смахивает на влюбленного рыцаря, чем старый горец Гегама Григоряна. Алексашкин прекрасный и тонкий артист, однако в самой «болькантистой» опере Чайковского его постоянные переходы на речитативы не очень актуальны. Путилин начисто лишен всякой восточной мистики (что же ему дирижер и тенор не объяснили, каким должен быть настоящий восточный лекарь-кудесник?), а любимец пожилых американок Дмитрий Хворостовский, поет, возможно, и о Матильде, но думает исключительно о себе.[10]
- 1996/1997. Исполнители: Иоланта — Т. Ворожцова, Рене — А. Левицкий, Водемон — В. Горшков, Роберт — С. Никитин, Эбн-Хакиа — В. Прудник. Дирижёр — А. Людмилин. Хор и оркестр Новосибирского театра оперы и балета. Музыкальный критик Виктор Коршиков о записи: Как ни странно, Ворожцова и Левицкий поют не хуже, чем сегодняшние солисты двух «главных» театров страны. Но они и дирижер Людмилин — единственное, что здесь может привлечь слушателя. Василий Горшков (ныне перебравшийся в Мариинку) поет слабым «носовым» голосом, а оба баритона могут похвастаться лишь тем, что, как правило, попадают в те ноты, которые были написаны композитором[10].
Концертное исполнение
Запись концертного исполнения оперы, 1985 г. Дирижер Юрий Темирканов. Король Рене — Николай Охотников (бас), Роберт — Сергей Лейферкус (баритон), Водемон — Юрий Марусин (тенор), Иоланта — Татьяна Новикова (сопрано).
Для удобства просмотра нажать на увеличение в нижнем правом углу каждого видеоролика.
Источники
- ↑ История создания балета «Щелкунчик» П. И. Чайковского
- ↑ 2,0 2,1 2,2 2,3 Опера «Иоланта», автор П. Е. Вайдман
- ↑ Плэйкаст «П. И. Чайковский „Щелкунчик“»
- ↑ 4,0 4,1 4,2 4,3 4,4 Опера Петра Чайковского «Иоланта»
- ↑ Боттичелли В. А. Историческая подоплека драмы Герца и оперы Чайковского «Иоланта»
- ↑ 6,0 6,1 Радиопрограммы / Поверх барьеров / Поверх барьеров — Американский час // Картинки с выставки
- ↑ Dicapo Opera — Tchaikovsky’s Iolanta
- ↑ Отечественные певцы. — 2008 // Клементьев Лев Михайлович
- ↑ Отечественные певцы. — 2008. Корсов Богомир Богомирович
- ↑ 10,0 10,1 10,2 10,3 10,4 Виктор Коршиков. Хотите, я научу вас любить оперу. О музыке и не только. Москва: Студия ЯТЬ, 2007
