Архив:WarCraft. Эгоистка
Внимание! Данная страница представляет собой творчество авторов с сайта Diary.ru, ранее опубликованное ими в Интернете на общедоступном сайте в некоммерческих целях и сохраненное с целью реализации открытого доступа к знаниям. Список авторов данного произведения или статьи приведен на следующей странице: Архив:Авторы:Blizzard. 2012.
Персонажи: Джайна, Тралл, Аггра
Конверт она открыла поздно ночью, когда тишину спящего города нарушали только одинокие вскрики прибрежных чаек.
Приглашение было написано от руки на старом куске пергамента, и как только она увидела почерк — аккуратный и разборчивый — она поняла, что писал кто-то другой: прислуга или один из Служителей Земли. А он так и не выучил письменный всеобщий.
Тем не менее, ее это задело.
Церемония должна была состояться через два дня у подножия Нордрассила. «Там красиво», — подумала Джайна, откидываясь на спинку стула. Она давно не бывала на Хиджале, потому что в том не было необходимости; а как только Повелитель Огня Рагнарос вновь объявился и стал самой опасной угрозой и без того шаткой безопасности Азерота, Малфурион уверил их, что он и его друиды при помощи Служителей Земли сделают все, что в их силах, чтобы устранить последнее препятствие на пути к Смертокрылу.
Не то, чтобы она рвалась на передовую: Джайна понимала, что разобраться с Элементалем и его приспешниками эффективнее выйдет у тех, кто имеет власть над Стихиями — от ее тайной магии толку было бы немного.
К тому же, ей и здесь хватало забот. Скорее всего, именно это сыграло определяющую роль в ее решении не принимать активного участия в конфликте на Хиджале, и она стыдилась своего эгоизма. Но Джайна была единственной, кто мог защитить Терамор: она была нужнее своим людям.
А орки все чаще и чаще были замечены на дороге к острову. Не хватало ей тауренов, которые давно уже сновали по Пылевым Топям, словно у себя дома. Но с этими она, по крайней мере, знала, что делать — они были враждебны и по отношению к Орде тоже, так что Джайна не церемонилась с ними. Орки не проявляли агрессии, они словно… вынюхивали что-то. Она не могла не напасть, не схватить их, лишь продолжая получать донесения от своих разведчиков об очередном подозрительном орке, замеченном в опасной близости к их границам.
Джайна давно собиралась поговорить с Траллом о нынешнем статусе Терамора в Орде, а в свете недавних событий это стало скорее острой необходимостью, от которой зависела ее дальнейшая внешняя политика, и вот теперь ей выдалась возможность встретиться с ним.
Его свадьба.
Джайна задумалась о том, как выглядит свадьба в соответствии с орочьими традициями. Человеческие ритуалы, сопутствующие заключению брака между людьми, она знала наизусть: так много раз представляла себя в белом платье с букетом в руках, повторяла любимые отрывки клятвы перед сном, словно молитву, гладила длинные светлые локоны, глядя в учебники пустым взглядом, представляя, как ей будут вплетать цветы в волосы.
Она оборвала поток своих мыслей проверенным годами способом — хлопнув в ладоши. Нельзя, категорически нельзя было предаваться мечтаниям о том, чему уже никогда не суждено сбыться. Джайна верила, что полюбить можно однажды и на всю жизнь; что у каждого есть лишь один-единственный шанс, который нужно было схватить и не отпускать. Она всем сердцем верила в это, когда сильные руки сжимали ее в объятиях, когда всюду, куда бы она ни следовала, ее провожал упрямый, настойчивый взгляд, а она только и делала, что отворачивалась от него, отворачивалась и отворачивалась. Он не хотел сдаваться, и она тоже; он шел за ней, а она от него, глупая девчонка, которая не понимала, что нельзя удержать, не уцепившись сначала. И вот, Джайна, всегда свято исповедавшая религию закономерности, закономерно упустила свой шанс.
Приглашение. Вот на чем нужно сосредоточиться.
«Дорогая Джайна!
Я через многое прошел, и многое мне пришлось обдумать. Время так быстротечно, и, в отличие от тебя, я не волшебник, потому мне неведомо, что ждет нас завтра. Но если у нас есть сейчас, то я должен еще столько всего успеть.
Я бы хотел, чтобы ты присутствовала на церемонии моего бракосочетания, мой дорогой друг.
Простишь ли ты меня за то, что я позволяю себе быть счастливым в эти нелегкие времена, и хочу, чтобы ты разделила со мной мой радость?
Твой верный друг,
Го'эл.»
Она никак не могла представить, как он выглядит, когда счастлив. Он, должно быть, сильно устал, раз позволил себе такую грандиозную передышку посреди несмолкающего грохота войны. Или понял, что некоторые вещи не терпели отлагательств? Хотела бы Джайна быть такой же проницательной, как этот орк, который, в отличие от нее, не проводил годы над бесполезными учебниками, закупоренный в душных стенах с учеными мужами, но был настолько более мудрым, чем она.
Ей показалось, что с пергамента на нее дышит снисходительность, будто он подбирал слова так, чтобы не ранить ее. Она вспомнила, как поймала его наблюдающим за ней в Даларане.
Джайна тогда стояла у окна башни, глядя сквозь затянутое ночной мглой небо в сторону Цитадели. Ветер путал ее волосы и мысли, и вдруг она услышала, как он прочистил горло.
—Тралл, — произнесла она, задаваясь вопросом, сколько он тут ждал, пока она заметит его.
В его глазах было понимание, и ей хотелось крикнуть: «Как? Как ты можешь даже думать, что способен сопереживать мне?». Была ли она раздражена потому, что не нуждалась в сочувствии, или потому, что никто не мог познать глубину ее горя, — этого Джайна не знала ни тогда, ни сейчас.
Как только он начал говорить, она поняла, что он пришел с другой целью, но передумал, увидев ее. Они оба устали. Она — после попыток успокоить Вариана, он — Гарроша. Два миротворца по разные стороны баррикад, даже в обществе друг друга они не могли найти утешения.
И вот, прямо после того, как она окончательно потеряла свою надежду, он ее отыскал.
Джайна до рассвета не смогла сомкнуть глаз. Она достала пергамент и начала выводить:
«Дорогой друг,
к сожалению, обстоятельства не позволяют мне…»
Рассердившись на себя, она скомкала пергамент и отшвырнула в сторону. Вечная эгоистка — вот кем она являлась на самом деле. Если Тралл хотел ее присутствия в столь важный день, то она будет рядом с ним. Глядеть в глаза женщине, навеки соединяя свою судьбу с ее, было не менее ответственным, чем предводительствовать войском, вступающим в сражение. Друзья для того и нужны, чтобы в такие моменты быть опорой и поддержкой.
Она никому не сказала о своем намерении отбыть к Нордрассилу. Люди из ШРУ, которых Вариан приставил к ней, не докладывали ей о новых вторжениях ордынцев в их границы, чем она была слегка разочарована. Подобные вести могли послужить достаточным оправданием, объясняющим ее отсутствие на Церемонии. Джайна не хотела думать о том, что использует потенциальную угрозу своим людям в качестве жалкой отговорки, поэтому последующие два дня углубилась в изучение одиннадцатого тома «Основ Огненной Магии».
В условленный день она набросила на плечи плащ, подхватила свой посох, к которому теперь прикасалась все реже и реже, и, подойдя к одному из своих советников, бросила:
— У меня есть дела на Хиджале. Постараюсь вернуться к вечеру.
Прекрасно осведомленный о ситуации там, он не стал расспрашивать о подробностях:
— Будьте осторожны, госпожа.
Она кивнула и создала рядом с собой портал, который перенес бы ее прямиком на базу Стражей Хиджала. Когда Джайна только изучала искусство телепортации, она пребывала в восторге от возможности переноситься туда, куда вздумается, за считанные мгновения. Повзрослев, она чувствовала себя в своей башне в Тераморе, словно в клетке, тоскуя по долгим перелетам на грифонах и изнурительным путешествиям по морю. Как ни крути, такой «традиционный» способ передвижения был непрактичен и в большинстве случаев просто опасен, но никогда, используя порталы, она не чувствовала себя такой свободной: а перемещения в пространстве казались всего лишь яркими снами, которые она видела, запертая в своей крепости.
Она взмахнула рукой, и ее остров исчез перед ее глазами, сменившись лесными зарослями Хиджала, освещенными сиянием парящих в воздухе светлячков.
— Джайна! — услышала она у себя за спиной.
Джайна обернулась и увидела Тиранду, улыбавшуюся ей.
— Тиранда, не ожидала увидеть тебя тут.
Королева ночных эльфов пожала плечами, подходя к ней.
— Малфурион пригласил меня. Я даже не знала о церемонии, думала, он просто хочет показать, как у них здесь продвигаются дела.
Джайна кивнула: Тиранда никогда не питала особой симпатии ни к Орде, ни к Траллу в частности, однако, как и многие другие, уважала его как могущественного шамана, стремящегося прекратить безумства Смертокрыла. У них были общие цели, что, однако, не означало, что она была рада присутствовать на церемонии бракосочетания бывшего лидера Орды и его избранницы. Джайна не осуждала ее, потому что тоже чувствовала себя не в своей тарелке, но по иным причинам.
— Я рада, что Катаклизм пощадил по крайней мере Тельдрассил, — сказала Джайна, когда они начали идти по направлению к корням Нордрассила.
Тиранда покачала головой. Джайна впервые увидела, насколько уставшей выглядит эта бессмертная женщина.
— Сейчас так сложно не переставать верить, — проронила она, опустив взгляд. — Да, Тельдрассил в порядке, хвала Элуне, но наши потери в других поселениях неизмеримы. Наше горе неизмеримо. Мы должны положить этому конец как можно быстрее.
— Я знаю, — впереди Джайна увидела Аспектов и рядом с ними Верховного Друида Малфуриона. — Но когда видишь нечто подобное, тебе по-прежнему кажется, что продолжать верить — так уж сложно?
Тиранда подняла голову и улыбнулась.
— Ты права, Джайна Праудмур, — Тиранда остановилась и взяла ладони Джайны в свои. — Даже в самую темную ночь Элуна все еще освещает наш путь. Я надеюсь, что и ты не потеряешь свой Свет.
Тиранда отпустила ее руки и продолжила идти. Джайна наблюдала за тем, как она подходит к мужу и кланяется Аспектам, стоя с ним плечом к плечу. Многие годы Тиранда провела в одиночестве: только она и ее вера в то, что однажды тот, кто дорог ей, сможет вернуться. Джайна хотела быть такой же сильной, но для этого ей, наверное, и прожить нужно было столько же.
— Джайна.
Она вздрогнула, хотя и узнала голос. Медленно она развернулась и увидела Тралла.
— Я так рад видеть тебя, — сказал он, улыбнувшись, и положил тяжелую ладонь на ее плечо, слегка сжимая. От него пахло свежей землей и травами. Только сейчас Джайна поняла, как скучала по нему все это время.
— И я тебя, — ответила она, взяв себя в руки. — Мои поздравления.
Он осторожно подтолкнул ее по направлению к остальным и сам зашагал рядом. Джайна поймала себя на том, что не может отвести глаз от его лица. Это любовь так преобразила тебя, старый друг? Ей было любопытно, как в его глазах изменилась она — должно быть, эффект был обратный. Он что-то рассказывал ей, но она не вникала, опьяненная блеском его глаз, мягкостью выражения его лица, теплотой его едва заметной улыбки.
Я не помню, как он улыбался до этого. Улыбался ли он вообще.
— …и друидизм может многому нас научить. Это взаимовыгодное сотрудничество, не находишь?
— Конечно.
— Лишь объединив наши силы, мы сможем побороть Рагнароса. Страшно даже помыслить о том, как ничтожен каждый из нас поодиночке против такой силы.
Поодиночке. Она притронулась к его плечу.
— Ты больше не одинок, Тралл.
Он посмотрел на нее, и она увидела то, чего так боялась — тень сострадания на его лице.
— Я никогда не был одинок. И ты тоже, Джайна. Пока у нас есть те, кто верит в нас, кто надеется на нас, мы не одиноки. Мы просто не имеем права быть.
Она кивнула и не стала уточнять, что имела в виду совсем не это. Каждый из присутствующих здесь был больше всего прочего озабочен безопасностью своего народа, всего Азерота, и лишь она никак не могла унять боль из-за старых ран любви. Джайна вновь почувствовала отвращение к себе, но Тралл прервал ее горькое самобичевание.
— Джайна, познакомься с моей спутницей. Аггра.
К ним приблизилась орчиха, которую Джайна не заметила сразу. Она была красива. Джайна никогда не видела орков с таким цветом кожи, значит, она была из Дренора — не оскверненная кровью демонов, чистая и мудрая, возросшая, как и подобает, среди представителей своего народа.
— Я много слышала о тебе, Джайна Праудмур, — сказала она глубоким, насыщенным голосом, и Джайна пожала протянутую ей теплую руку. — Го'эл очень гордится дружбой с тобой.
То, что она так обыденно называла Тралла его настоящим именем, чиркнуло по сердце Джайной спичкой, и горячая искра упала куда-то в ее желудок. Ей стало дурно, но она не подала виду.
— Я тоже, — ответила Джайна с улыбкой, хотя ей хотелось крикнуть: «Наша с ним дружба зародилась задолго до того, как он встретил тебя!». Она добавила: — Мы давние друзья.
— Я надеюсь, что мы и дальше сможем поддерживать друг друга, — сказал Тралл, обращаясь к Джайне, незаметно взяв Аггру за локоть. Увидев этот интимный жест, Джайна поспешила отвести взгляд. Она заметила Калесгоса в окружении других Аспектов, и он поманил ее в сторону.
— Прости, что отвлекаю, — сказал он почти шепотом, как только они отошли. — Но есть кое-что, что я бы хотел обсудить с тобой. Задержишься после церемонии?
Она кивнула головой, слишком обессиленная, чтобы даже языком пошевелить. Он оставил ее, присоединившись к своим собратьям, а Джайна так и осталась стоять, где стояла. Церемония началась, и она издалека наблюдала за тем, как они стоят, держась за руки, под пристальным взглядом ослепительно прекрасной Хранительницы Жизни, а затем произносят клятвы.
И хотя слова отличались от тех, которые знала она, суть была та же самая.
Джайна закрыла глаза, незаметно шевеля губами. Она стояла в белом платье, и трава под ее босыми ногами еще была покрыта утренней росой. Рука, сжимающая ее руку, была сильной и уверенной, но она не знала, Артас это был, а может быть Тралл. Она клялась в вечной любви в болезни и здравии, и ответная клятва вторила ей. Как просто — схватить покрепче и не отпускать. В болезни и здравии, в горе и радости.
Как она любила его.
Послышались аплодисменты. Джайна с трудом открыла глаза, только чтобы увидеть, как Тралл и Аггра скрепляют свой союз поцелуем. Она подняла руки и соединила ладони. Оторвала друг от друга. Соединила. Оторвала. Соединила.
Ей следовало остаться. Калесгос выглядел обеспокоенным. Им нужно поговорить. Ей и Траллу. О шпионах Гарроша. О положении Терамора в нынешней Орде. Не нужна ли ему помощь с остатками Культа Сумеречного Молота в Нагорье? О том, что он теперь планирует делать. Сколько он хочет детей? Как он понял, что Аггра — та самая?
Как ему удалось удержать?
Они все еще хлопали. По щеке Джайны покатилась одинокая слеза, но она была бы паршивой волшебницей, если бы позволила им ее увидеть.
