Архив:Disciples. Озерная сказка
Внимание! Данная страница представляет собой творчество авторов с сайта Diary.ru, ранее опубликованное ими в Интернете на общедоступном сайте в некоммерческих целях и сохраненное с целью реализации открытого доступа к знаниям. Список авторов данного произведения или статьи приведен на следующей странице: Архив:Авторы:Disciples. 2014.
Персонажи: ОЖП, русалка
В любом прибрежном селении дети учатся плавать едва ли не одновременно с тем, как встают на ноги. Мальчишкам без этого не поставить сети, а девчонки — так, плещутся для удовольствия. Ну и чтобы не утонуть, если какой хулиган столкнет их с мостков во время стирки, чем грешат мальчишки всех поколений.
Орлена украдкой оглянулась, убедилась, что за ней не следят, и споро разделась до тонкой нижней рубашки. Аккуратно сложила легкое льняное платье, хозяйственно и предусмотрительно спрятала под кустом, чтобы не бросалось в глаза, если кто мимо проходить будет. Спереть одежду купальщика — еще одно традиционное развлечение в Маломорье, и грешили этим не только дети. А ты шлепай потом до дома в срамном виде! Засмеют.
Орлене и без того хватало чужих насмешек.
Из всех жителей Маломорья она, пожалуй, единственная не умела плавать. Родители ее приехали сюда всего год назад, в поисках лучшей доли, и привыкшая к степным просторам да глубоким колодцам Орлена была потрясена, впервые увидев настоящее море, пусть и маленькое. Золотые искры заката на черной воде навсегда пленили ее сердце.
А речные воды — едва не забрали жизнь.
Их столкнули в воду втроем: Орлену и двух ее новеньких подружек, пригласивших ее постирать вместе. За разговорами дело спорилось, Орлена совсем не смотрела по сторонам, и толчок в спину стал для нее полной неожиданностью. Дорена удержалась на мостках и, гневно развернувшись, погналась за хохочущим обидчиком с мокрыми портами, которые как раз стирала; Шанена упала в воду с визгом, но не испуганным, а возмущенным. Орлена камнем пошла на дно.
Ее вытащили, откачали. Сорванца так пропесочили его родители, что он еще неделю сесть не мог и морщился при каждом шаге, а новые подруги вроде бы преисполнились сочувствия… но больше в свою компанию не звали. И никто не звал. Сверстники обходили Орлену по большой дуге, даже взрослые смотрели с легким недоумением — дескать, как же так? В десять лет — и не уметь плавать?!
Отец не чувствовал дурного: посмеялся, посоветовал не брать в голову и немного подождать, пока все забудут. Мать, сама глубины боявшаяся как огня, и вовсе запретила Орлене подходить к реке даже близко, велела стирать по-старинке, в корыте. Еще и следила пристально, чтобы дочурка не ослушалась да не убежала к страшному месту с подружками.
А дочурке не с кем было убегать.
Она послушно оставалась в селении, за ограду одна не ходила, завистливо провожая взглядом то веселую ватагу мальчишек, с гиканьем мчащихся к берегу наперегонки, то хихикающих девочек, вернувшихся с мокрыми волосами и венками кувшинок на головах. И наконец не выдержала.
Знойным днем, когда родители ушли в поле, а ее оставили перебрать прошлогоднее зерно, строго-настрого наказав никуда не отлучаться, Орлена вышмыгнула из дома и огородами, стараясь не попадаться никому на глаза, отправилась к берегу Йеменны.
При первом взгляде на воду можно было решить, что это — стоячее озеро, а не широко разлившееся в низине русло реки. Но Орлена в таких тонкостях не разбиралась — до Маленького Моря она не видела в жизни водоема шире обычного ручья. Ей, впрочем, и не было важно. Важно было — научиться плавать.
Несколько раз она наблюдала, как другие дети плещутся на мелководье, со смехом брызгают друг в друга водой и бегают по песку, поднимая фонтанчики капель. Особенно красиво было, если мелкая водяная взвесь повисала в воздухе, на короткий миг превращаясь в радугу под яркими солнечными лучами. Такие игры казались Орлене безопасными, и она без колебаний шагнула вперед.
Неудачный опыт не повлиял на ее решимость, и Орлена с удовольствием побрызгала себе в лицо прохладной водой, стоя по пояс в свежей и такой приятной воде. Правда, исподняя рубашка противно липла к телу, но это такие мелочи!
Сегодня Орлена собиралась просто привыкнуть к воде, чтобы перестать ее бояться. И нет для этого места лучше, чем мелководье, где резвится вся местная ребятня.
Орлена побродила вдоль берега, с трудом переставляя ноги от непривычки и загребая воду руками, чтобы как-то себе помочь, поприседала, представляя, что зашла по шею, а не по грудь, расслабилась.
И всего раз оступилась, угодив в глубокий омут.
Испугаться толком Орлена не успела. Как и в первый раз, ее почти сразу схватили за руку и выдернули на поверхность. Вот только кто? Рядом не было людей, Орлена точно знала, она же не раз оглядывалась…
И была права. Людей в такой час у берегов Маленького Моря не встретить, даже вездесущие мальчишки занимались какими-то другими делами. Орлену рассматривала, держа на весу над водой и некрасиво склонив к плечу голову, русалка.
Про них в Маломорье рассказывали сказки, и селяне верили в них тоже — считали защитниками, задабривали, а если ругали — то шепотом и с оглядкой, поминутно складывая знак, отводящий неудачу. Родители Орлены не то чтобы совсем не верили, но Духа Степного Ветра почитали все равно сильнее, и сама Орлена, с восторгом слушая, как помогают русалки добрым селянам, не сомневалась — все это враки. Интересные, хоть до рассвета за ними засидись, с открытым ртом внимая рассказчику, а все-таки выдумки.
— Приветствую, — вспомнив, что все сказочные герои были с русалками вежливы, Орлена поздоровалась так почтительно, как могла, вися на руке, уже начинающей болеть, и дрожа всем телом. Хоть ее и вытащили из омута, но, может, только для того, чтобы съесть! Очень хотелось завизжать и задрыгать ногами, но те же сказки предупреждали, что ничего хорошего в таком случае можно не ждать.
Русалка на приветствие не ответила, глядя на свою добычу немигающими рыбьими глазами, водянистыми, без зрачков. Уж не слепая ли она? Орлена рискнула посмотреть на нее внимательнее.
Лицо как лицо, красивое даже, если бы не серебристая чешуя, от шеи поднимавшаяся к скулам. Волосы длинные и спутанные, густого зеленого цвета, как мох после дождя. Наверное, если расчесать, а то и косу заплести — не налюбуешься.
А вот руки когтистые Орлене не понравились. Такие только у чудищ бывают, что людей потрошат.
— Как вас зовут? — вымученно улыбнулась Орлена, лихорадочно соображая, что же делать? Вот бы кто сюда пришел! Но как назло — ни мальчишки не торопились на полуденную рыбалку, ни девчонки со стиркой не шли, а уж взрослые и вовсе до вечера в полях пробудут. Жара жарой, а зерно полоть надо.
Русалка медленным нечеловеческим жестом склонила голову к другому плечу, коснувшись его щекой. У человека бы так ни за что не вышло, и почему-то именно это напугало Орлену больше всего. Она все-таки завизжала и забилась, от страха не чувствуя боли в руке, которую русалка и не думала выпускать.
Конечно, визг Орлене не помог, и выдохлась она быстро, но и хуже, кажется, не сделал. По крайней мере, русалка наконец-то соизволила гортанно произнести:
— Ты боишься меня.
— Н-нет, — простучала зубами Орлена, пытаясь не прикусить язык от нервной дрожи. И почему она не послушала маму! Сидела бы сейчас, перебирая зерна, грустила бы, может, плакала, но все лучше, чем над водой болтаться! Как там в сказках было? Русалкам дай только повод, и они утащат за собой — греться теплом человеческого смеха? Или превратят тебя в такую же русалку, которая будет вечно жить в озере, если ты очень им понравишься?
— Боишься, — равнодушно возразила русалка. — Ты боишься воды.
Снова врать Орлена побоялась, но и правду сказать не смогла — язык все-таки отнялся. Так страшно ей даже тонуть не было — оба раза она просто не успевала понять, что происходит. А теперь смерть смотрела ей в глаза, изучала и раздумывала — пройти мимо или нет.
— Ты хочешь плавать.
Кажется, ей задали вопрос, но Орлена поняла это с большим трудом — трудно сообразить, что русалки всегда говорят с одной интонацией, если отнявшаяся было рука от одного неловкого движения простреливает болью.
— Научить тебя.
Голос у русалки был красивый, но неживой. Жуткий-жуткий. Однако Орлена, разобрав слова, успокоилась. Камень с души свалился и сердце радостно затрепетало, когда она вспомнила и другие сказки, что успела услышать за год. Не только страшные. В некоторых русалки помогали жителям деревни! А раз с ней разговаривают, то и зла ведь не желают, так? Орлена тут же с облегчением заулыбалась и сказала:
— Научите!
Но вспоминать стоило не только то, что русалки готовы были прийти на помощь. В первую очередь — что они никогда не делали этого бесплатно.
Русалкам всегда одиноко в реке, сколько бы их ни было. Они не чувствуют моря, для которого были рождены, не слышат песен своего народа, расселившегося в бескрайнем океане, и тоскуют по ним. По рекам их голоса разносятся на ничтожные расстояния, не достигают сородичей… И русалки вечно жаждут пополнить свою семью, пока не сочтут ее достаточной.
В Маленьком Море жила крошечная община.
Но обратить человека, не имея власти над его жизнью и его на то согласия, русалка не может. Поэтому первые сказки, что слышат Маломорские дети, — о том, что русалок нельзя просить.
Орлена так и не успела стать в деревне своей, и сказок этих ей никто не рассказывал.
...Маломорский голова возвращался из соседнего селения, где как раз решали, как бороться с обнаглевшими гоблинами, и видел, как девочку утащили на дно. Но сделать он ничего не успел — да и что он мог? Только принести родителям скорбную весть.
Так в Маломорье появилась новая сказка. А в Малом Море — новая русалка.
