Архив:Disciples. Когда звёзды не сходятся
Внимание! Данная страница представляет собой творчество авторов с сайта Diary.ru, ранее опубликованное ими в Интернете на общедоступном сайте в некоммерческих целях и сохраненное с целью реализации открытого доступа к знаниям. Список авторов данного произведения или статьи приведен на следующей странице: Архив:Авторы:Disciples. 2014.
Персонажи: имперский рыцарь, всадник на пегасе
Гелдвин родился в маленьком городке, где самым запоминающимся событием была осенняя ярмарка, проводившаяся раз в год. На неё крестьяне с окрестных деревень свозили плоды своих трудов. Местные кабаки на целую неделю переполнялись пьяными мужиками в холщовых рубашках, а товар немногочисленных лавок подчистую сгребали их жены и дочери в смешных нарядах, над которыми упражнялись в пошлом остроумии городские щеголихи. Всё остальное время в городке ничего не происходило. Жизнь текла в нём на редкость неторопливо; беды, и те обходили его стороной, словно опасались увязнуть в трясине скуки и заурядности.
Но один день навсегда врезался в память Гелдвину и перевернул его жизнь.
Неизвестно откуда, неизвестно куда через их городок проскакала шумная кавалькада имперских рыцарей. Возглавлял её черноволосый всадник с пронзительным взором тёмных глаз и шрамом, пересекавшим правую щеку. Шрам, как ни странно, нисколько не уродовал его. Скорее придавал мужественный вид и очаровывал сердца провинциальных барышень, чьи вздохи, казалось, взлетали до небес. Доспехи всадника отличались изысканностью; узор их ярко сиял на солнце, ослепляя зевак, сбежавшихся на диковинное для них зрелище. Но латы, какими бы дорогими они ни были, меркли перед его скакуном, от одного вида которого у Гелдвина перехватило дыхание, а сердце чуть выскочило из груди от восхищения. Всадник сидел на пегасе — благородном животном, с легкостью сокола и грацией орла летевшим над землей. На фоне рыцарей, составлявших его свиту и почти затерявшихся в поднявшейся над давно не чиненной мостовой пыли, он был как сияющий ангел, спустившийся из заоблачных высей.
После того как кавалькада скрылась, народ долго не расходился, зачарованно глядя ей вслед, точно надеясь, что всадники вернутся. По прошествии многих лет их появление оставалось главной темой для пересудов, а сам год вспоминали не иначе, как с присловьем: «Это было, когда наш город посетил всадник на пегасе». Немудрено, что околдованный промелькнувшей сказкой Гелдвин дал себе слово: он непременно станет всадником на пегасе, когда вырастет.
Этой заветной мечтой он поделился с приятелем, с которым сидел за одной партой в приходской школе. Тот поднял его на смех.
— Ну ты губищу раскатал! Во всадники на пегасах берут лишь лучших из лучших. Их можно по пальцам пересчитать! Тебе ничего не светит.
Что стоило ему тогда прислушаться к этим словам? Избежал бы позора и разочарования. Простая и мирная жизнь в богом забытом городке — не самая худшая доля.
Вместо этого он разозлился и накинулся на приятеля с кулаками. Тот в одночасье превратился в злейшего врага и в отместку рассказал в школе о глупой мечте Гелдвина. Мальчишки задразнили его, не давая проходу. Но чем больше они задирали Гелдвина, тем сильнее становилось желание утереть им нос, заявившись однажды в родной городок верхом на пегасе.
Ведомый сокровенной мечтой, он окончил школу первым в списке, и городской совет выдал ему рекомендательное письмо на продолжение учебы не где-нибудь, а в самой столице. Цена письму была грош в базарный день, и Гелдвин не обольщался его наличием. Он понимал, что пробиваться дальше ему придётся, рассчитывая исключительно на свои силы. Но оно стало поводом вырваться из того затхлого мирка, в котором он был обречён доселе обретаться. Ни слёзы матери, ни молчаливый укор отца не остановили его. Он отправился в столицу с благословением родителей, добытым с боем, и тощим кошельком, в котором позвякивало четыре золотые монеты, составлявшие ровно половину их накоплений.
Прибыв в столицу, он выяснил, что кандидатов во всадники на пегасах набирали везде, но по неизвестной причине лишь немногие удостаивались чести попасть в элитные войска. В чём заключался подвох — ответа на этот вопрос ему получить не удалось. Больше всего шансов угодить в кандидаты было у выпускников кавалерийской школы при Главном Соборе столицы и почему-то у моряков. Но какой моряк согласится променять горделивый парусник на кобылу, пусть и с крыльями? Так что в основном набирали всё-таки кавалеристов.
Гелдвин потратил два года на то, чтобы поступить в кавалерийскую школу. Два года он провёл на городской конюшне, быстро выбившись из уборщика в старшие конюхи. Там его приметил один из рыцарей и взял к себе в оруженосцы, что и открыло Гелдвину дорогу в кавалеристы. В школе Гелдвин сразу показал себя старательным учеником: он не пропускал занятий, истязал себя бесчисленными тренировками, чем привлёк внимание преподавателей и заслужил их милость.
Усердие его было оценено по заслугам. По окончании школы его включили в список кандидатов, достойных вступления в ряды всадников на пегасах. Радости Гелдвина не было предела, когда он узнал об этом. Её не омрачило даже предупреждение о том, что далеко не всякий в конечном счёте удостаивается этой высокой чести. Гелдвин был настолько уверен в своих силах, что уже грезил о полете среди облаков..
С громко колотящимся в груди сердцем и не без трепета он вступил в святая святых столицы — Пегасовы чертоги. Запах там стоял такой же, как в обычных конюшнях. С крыльями животина или без них, до ангела ей далеко. Но Гелдвина запах нисколько не смутил. Наперекор судьбе и тем, кто не верил в него, он добился своего. Никто теперь не посмеет смеяться над ним, когда он с триумфом пролетит по главной улице родного городка, вызывая зависть у сверстников, гордость у родителей и восхищение у девушек. Поэтому весть о дополнительном испытании грянула как гром среди ясного неба.
— Сначала тебе придется пройти проверку, — сказал приставленный к нему куратор из числа старших учеников, которого звали Конрадом. — Не волнуйся, это не связано с тем, что ты не из благородных, её все проходят. Тебе предстоит оседлать пегаса и прокатиться на нём.
— Прокатиться на пегасе? Здорово! — с восторгом воскликнул Гелдвин и подумал: какое же это испытание? Это исполнение его сокровенного желания! То, к чему он стремился всем сердцем, ради чего пожертвовал всем.
— Не торопись, — охладил его пыл Конрад и недобро усмехнулся. — Радоваться будешь потом. Или рыдать горючими слезами.
Что он имел в виду, Гелдвин узнал на следующий день, самый горестный день в своей жизни.
Их, дюжину новичков, выстроили на плацу перед конюшнями пегасов и, вызывая по одному, уводили куда-то. Ни один из вызванных не вернулся обратно, и Гелдвин поневоле забеспокоился; нехорошие предчувствия овладели им, и холодок закрался под сердце. Как назло, он оказался последним в списке и к тому моменту, как до него дошел черед, перенервничал так, что еле стоял на ногах.
— Идем, — отрывисто бросил ему суровый наставник, сопровождавший новичков на испытаниях.
Гелдвин послушно отправился за ним, еле передвигая ноги. Под ложечкой неистово сосало.
Всё вокруг казалось настолько нереальным, что он не сразу увидел пегаса, на которого ему указали. Некоторое время Гелдвин стоял, как деревенский дурачок, и пялился мимо него, пока окрик наставника не привёл его в чувство.
— Ты что, заснул, парень? Давай, пошевеливайся. Никто не собирается тебя ждать.
Гелдвин кивнул, нервно сглотнул и кое-как вскарабкался на пегаса, который на удивление терпеливо отнесся к его неуклюжести.
Очутившись наконец в седле, Гелдвин неуверенно дернул поводья, и пегас тут же послушно взял разбег. Момент отрыва от земли напомнил ему полёты из детских снов, и Гелдвин зажмурился, чтобы не смотреть вниз. Во снах он всегда падал, стоило ему бросить взгляд на землю.
Взлетев, пегас перестал повиноваться ему. Он рыскал в воздухе, и Гелдвина мотало, словно лодку по волнам во время шторма. Открыв глаза, Гелдвин увидел, как горизонт выплясывает дикий танец, и позеленел. После нескольких головокружительных поворотов пегаса в воздухе Гелдвина окончательно замутило, а по лицу побежал пот. И Гелдвин с ужасом почувствовал, что теряет сознание.
Очнулся он ближе к вечеру на кровати, с влажной тряпкой на лбу. Попробовал пошевелиться — и застонал. Болело всё, как будто его избили.
Услышав, что он пришел в себя, к кровати подошел Конрад.
— Что произошло? — спросил Гелдвин. Он еле шевелил языком, который от жажды распух до чудовищных размеров. Слабость мешала сосредоточиться, но зато его больше не мутило.
— Ты провалил проверку, — равнодушно отозвался Конрад.
— Но почему?
— У тебя слишком слабый желудок для того, чтобы гарцевать на пегасе, — сказал Конрад и, перехватив недоумевающий взгляд Гелдвина, пояснил: — Тебя укачало. Многих укачивает на пегасах. Даже бывалые моряки не всегда выдерживают испытание.
Гелдвин снова застонал, на этот раз от досады.
Конрад понял его состояние и сочувственно похлопал по руке.
— Не огорчайся ты так. Скажи спасибо, что не разбился насмерть, так тоже иногда бывает, — Конрад подал ему воды, которую Гелдвин с благодарностью принял и с жадностью выпил. — Джастин умная тварь, потому его и используют для проверок. Успел спуститься ближе к земле до того, как ты навернулся носом вниз.
— И что теперь? — с безнадежностью в голосе спросил его Гелдвин.
— Займешься чем-нибудь другим, — ответил Конрад. — Ты же закончил кавалерийскую школу, верно? Будешь служить в каком-нибудь конном полку. Глядишь, до паладина дослужишься. Усердия тебе не занимать, раз сумел добраться сюда.
— Но я хотел быть всадником на пегасе! — воскликнул Гелдвин, на секунду забыв про боль и слабость.
— А я мечтал никогда не служить, — невесело рассмеялся Конрад. — Но отпрыску рыцарского рода в пятнадцатом колене выбирать не приходится. Так что советую смириться с судьбой. Она не прощает тех, кто пытается нарушить её планы.
Гелдвин с позором вернулся в кавалерийский полк, который покидал в горделивой уверенности, что больше туда не вернётся. Там за ним навсегда закрепилось прозвище «всадник без пегаса». Поначалу его повторяли с издёвкой, но по мере того как Гелдвин продвигался по службе, оно приобрело уважительный оттенок.
Рыцарь, который едва не стал всадником на пегасе.
Гелдвин давно получил звание паладина и находился на отличном счету в полку, приписанном к крепости на границе с эльфийскими землями, когда до них добралась печальная весть о гибели последнего пегаса. Эти благородные животные полегли в бесчисленных сражениях с врагами Империи, и воины на пегасах ушли в прошлое. Превратились в красивую легенду.
Гелдвин не знал, радоваться ему или горевать, что больше никогда не появится в небе крылатый всадник, вызывая в людях чувство зависти и восхищения. Но до самой отставки он нет-нет, да и ловил себя на том, что с надеждой поглядывает в небо.
