Полина Михайловна Карпакова

Материал из ALL
(перенаправлено с «Карпакова Полина Михайловна»)
Перейти к: навигация, поиск
Карпакова Полина Михайловна (1845 - 1920)

Полина (урожденная Пелагея[1]) Михайловна Карпакова (26 апреля (8 мая) 1845—1920) — артистка балета Московской императорской труппы.

Семья

Пелагея Карпакова происходила из семьи артистов Московской императорской труппы[2][3].

Учёба

Происходя из артистической семьи и имея в самой близкой родне артистов балета императорской труппы, Пелагея Карпакова тоже, продолжая семейные традиции, была отправлена учиться в театральную школу при московской императорской труппе и была зачислена в балетный класс (педагог: Карло Бласис)[3][4][5].

Как и все её соученики и соученицы, принимала участие в театральных спектаклях. Однако Карпакова показала себя одаренной танцовщицей еще в годы ученичества, уверенно чувствующей себя в серьезном и сложном характерном танце. Ученицей она исполнила несколько ответственных партий, в том числе в 1863 году — Сильфиду («Сильфида» Ж. Шнейцхоффера)[4][5].

П. Карпакова. Художник А. Соколов

Московская императорская труппа

Закончив обучение, в 1865 году начинающая танцовщица Пелагея Карпакова была зачислена в Московскую императорскую труппу[4][2]. На сцене она стала больше известна как Полина Карпакова.

Постепенно она заняла положение ведущей исполнительницы основных балетных партий. Полине Карпаковой были близки формы романтического балета[5], эти партии соответствовали ее натуре — в них обнаруживались мягкость, певучесть, грация поз и движений танцовщицы[4]. Ее имя было хорошо известно московским театральным зрителям 1860 — 1870-х годов, у которых она пользовалась немалым успехом[3].

Афиша первой постановки «Лебединого озера» и портрет главной исполнительницы

Однако не все партии были одинаково удачны. Самая известная неудача П. Карпаковой — это главная партии Одетты-Одиллии в премьерном спектакле «Лебединого озера» (1877 г.)[5][6], в который она была введена срочно из-за отказа выступать готовившей эту партию примы московской императорской труппы А. И. Собещанской. Ставил этот балет П. И. Чайковского Венцель Рейзингер - чешский балетмейстер, приглашенный в Московскую труппу и поставивший несколько удачных балетных спектаклей[7]. Надо сказать, что дирекция с самого начала отнеслась к этому балету как к очередной театральной постановке, которых было немало, и которые часто без долгих репетиций сменяли друг друга. Собещанская, готовившая главную партию, перед самой премьерой разругалась с Чайковским, не написавшим для ее выхода отдельного сольного танца, и попросившая поставить для нее такой танец петербургского балетмейстера М. И. Петипа (тот исполнил ее просьбу, но использовал музыку не Чайковского, а Л. Минкуса, с чем категорически не согласился автор балета П. Чайковский[8]), и напрочь отказалась участвовать в балете. Вместо нее на главную роль срочно была введена Полина Карпакова, причем к премьере специально был приурочен бенефис П. Карпаковой[6] (то есть доход от премьеры поступил к ней); более того — Карпакова сама обратилась к композитору П. Чайковскому с просьбой сочинить для нее сольный танец, и тот сочинил вставной номер для 3-го действия — «Русский танец», который П. Карпакова и стала исполнять (забегая вперед, скажем, что она исполняла этот номер во всех своих спектаклях[5]). Иными словами, Чайковский сделал для Карпаковой то, чего хотела от него и Собещанская для себя, но вместо того, чтобы обратиться к нему с этой просьбой, Собещанская помчалась в Петербург к Мариусу Петипа как главному хореографу всей императорской труппы.

Полина Карпакова танцевала партию Одетты-Одиллии первые три представления, пока П. Чайковский не написал собственной музыки для Собщанской к ее танцу в постановке М. Петипа, на чем ссора Чайковского и Собещанской закончилась, и та, наконец, вышла сама в главной партии «Лебединого озера»[9][10]. Но все эти эмоции и нервы оказались впустую — постановка успеха не имела, в чем критики тут же обвинили всех: и балетмейстера, и исполнителей, включая спасавшую положение Полину Карпакову[8].

Однако балет «Лебединое озеро» в его первой постановке, хоть и был признан не самой выдающейся удачей театра, тем не менее не был провалом. Балет существовал какое-то время в репертуаре труппы, и главную партию исполняли поочередно и Собещанская, и Карпакова, причем каждая со своим специальным вставным сольным танцем, чему оркестр должен был соответствовать и не путать. А вскоре П. Карпаковой пришлось одной продолжать исполнять эту роль — А. Собещанская была уволена на пенсию. Чуть позже другой балетмейстер, И. Гансен, дважды восстанавливал «Лебединое озеро» на сцене московского Большого театра (1880 и 1882 гг.), но партию Одетты-Одиллии исполняла Евдокия Калмыкова (третья постановка, ставшая классической, была осуществлена в Петербурской императорской труппе уже после смерти композитора).

Карпакова Полина Михайловна
П. М. Карпакова — Наяда. «Наяда и рыбак». Московская императорская труппа

Полина Карпакова была известна как успешная танцовщица во многих партиях, но осадок от неудачи первой постановки «Лебединого озера» так и остался «прилипшим» к ней навсегда. Даже современные источники, не боясь греха, обвиняют всех исполнителей той постановки, называя их и бездарными, и слабыми, и далеко не лучшими солистами[11] — конечно, это несправедливо и нечестно: и неудачи могут постигнуть любого, даже очень талантливого артиста, а уж в этом случае — и дирекция театра не разглядела возможностей для яркой постановки, и знаменитые танцовщики были отнюдь не худшими солистами; балет «Лебединое озеро» так и ушел бы навсегда, если бы не было принято решение уже не московской, а петербургской императорской труппы о постановке нескольких сцен из него на вечере памяти Чайковского (подробнее: статья Лебединое озеро (балет)).

Полина Карпакова оставила сцену в 1883 году[2][4][5].

Репертуар

Источники