Вера Александровна Лядова

Материал из ALL
Перейти к: навигация, поиск
Лядова Вера Александровна (1839—1870)

Вера Александровна Лядова-Иванова (15 (27) марта 1839, Санкт-Петербург — 24 марта (5 апреля) 1870, Санкт-Петербург) — артистка Петербургской императорской труппы, певица (сопрано).

Вера Лядова-Ива́нова, прожив очень короткую жизнь, мелькнула на театральной сцене ярким факелом, раскрыв блистательный талант драматической актрисы, классической певицы и танцовщицы[1]. Более всего она прославилась в опереттах[2].

Происхождение

Вера Лядова родилась в артистической семье, и вся ее родня служила в Петербургской императорской труппе: дед — Николай Григорьевич Лядов был капельмейстером Петербургского Филармонического общества[3], отец Александр Николаевич Лядов (1818—1871) — известный балетный дирижёр императорских театров; ее дядя, брат отца Константин Николаевич Лядов (1820—1871) — главный капельмейстер оперной труппы; а дети Константина Николаевича, то есть двоюродные брат и сестра Веры Лядовой Анатолий Константинович Лядов — композитор и дирижёр, Валентина Константиновна Лядова-Сариотти-Помазанская — драматическая актриса, ставшая женой оперного певца Михаила Ивановича Сариотти, а затем, после развода, вышедшая замуж за музыканта той же Петербургской труппы И. А. Помазанского[4].

Путь в Петербургскую императорскую труппу был для маленькой Веры Лядовой предопределен с детства — обычно своих детей работники императорской труппы отдавали в театральную школу при императорских театрах, где те жили и учились за государственный кошт, после чего поступали на сцену, где их деятельность тоже была обеспечена государственной казной, а по завершении артистической карьеры государственная императорская казна обеспечивала их пожизненной пенсией. Так что театральные дети с детства были пристроены, чтобы не умереть с голоду. Вера Лядова проходила точно такой же путь: после театрального училища при Петербургской императорской труппе пришла на сцену, вскоре став женой танцовщика и балетмейстера Льва Ивановича Иванова, однако семья их просуществовала недолго, несмотря на скорое рождение подряд трех сыновей[2], и окончилась формальным разводом.

Учеба

Как и большинство детей служителей Мельпомены в императорских театрах, Вера Лядова была отдана в 10-летнем возрасте в театральное училище при Петербургской императорской труппе[5]. Родители, зная ее музыкальную одаренность и пластичность, попросили определить дочь в балетный класс[1][5]. Ее педагогом стал французский танцовщик Эжен Гюге[6], работавший в России с 1848 года[7] и воспитавший плеяду русских балерин.

Она начала принимать участие в спектаклях еще ученицей[8] — так было заведено в театральных школах, будущих артистов приучали к их профессии загодя.

Еще ученицей она обратила на себя внимание, во всяком случае ее очень положительно отметил А. А. Плещеев, когда она в январе 1858 года, ученицей выпускного класса, приняла участие в танцевальной сцене в балете «Корсар» (постановка Ж. Перро по хореографии Мазилье)[9].

Начало артистической деятельности

Закончив класс балета в 1858 году[10], Вера Лядова уже 26 марта 1858 года была определена на службу в театры петербургской императорской труппы — балериной характерных танцев[1] с жалованьем 600 рублей серебром в год[8]. И тут же была введена в партии текущего репертуара балетмейстера А.Сен-Леона[11]: Барабанщик королевы (балет «Пакеретта» Бенуа), Грациелла («Грациелла, или Любовная ссора» Пуньи), Амур («Фиаметта» Минкуса) и др. Потом ее стали назначать и на более серьезные партии: Фенелла — опера «Немая из Портичи», Лиза — «Тщетная предосторожность».

Ее Лизе из «Тщетной предосторожности» А. А. Плещеев дал самые замечательные характеристики: «В конце года [1869 г.] Лядова-2 часто исполняла роль Лизы в „Тщетной предосторожности“. Своею оживленною, кокетливою игрой она доставляла большое наслаждение»[12].

Выдающаяся русская балерина Е. О. Вазем вспоминала о Лядовой: «Она была лучшая из виденных когда-либо мной исполнительниц „благородных“ мазурок и других польских танцев. Красавица с замечательной фигурой, она в мазурке с Ф. И. Кшесинским представляла незабываемое по красоте зрелище»[13].

Драматические роли

25 октября 1865 года в судьбе балерины Веры Лядовой наметился поворот. Актриса драматической труппы Е. М. Левкеева пригласила ее на роль Анюты в водевиле «Барская спесь и Анютины глазки» (авторизованный перевод Д. Т. Ленского французского водевиля Ж. Баяра и Ф. Дюмануара «La marquise de Pretintaille»)[5]. Драматическая водевильная роль принесла Лядовой успех[1] и приглашение в другие драматические постановки, но она продолжала оставаться балериной и лишь через три года решилась на новую драматическую роль — в водевиле «Мельничиха в Марли» на сцене Каменноостровского театра (тоже входившего в структуру императорской труппы), и снова успех[5].

С тех пор она стала нередко назначаться и на другие драматические роли, а поскольку обладала неплохими вокальными данными, — то и на соответствующие музыкальные роли с пением. И очень быстро зарекомендовала себя как комедийная драматическая актриса[1][2].

Вера Лядова стала звездой Петербургской труппы.

Опереточная звезда

Но настоящий успех к ней пришёл, когда в Петербургской труппе воцарилась мода на оперетты[8]. В это время драматическую часть Петербургской императорской труппы возглавлял режиссер А. А. Яблочкин, немало прославившийся постановками оперетт на сцене Александринского театра[14].

Вера Лядова в роли Прекрасной Елены. Фотография Везенберга в С.-Петербурге. 1860-е гг.

По словам соученика Яблочкина и его сослуживца по сцене артиста А. А. Алексеева, Яблочкин всегда имел склонность к этому, как его называет Алексеев, «каскадному жанру»[15]. И талант Веры Лядовой пришелся поразительно кстати режиссерским замыслам Яблочкина. Они, что называется, нашли друг друга в сценических постановках.

В 1868 году, приступая к постановке нашумевшей и очень модной тогда оперетты «Прекрасная Елена» (на русском языке в переводе В. А. Крылова), он назначил на главную роль Веру Лядову, к этому времени уже показавшую себя талантливой актрисой и исполнительницей в музыкальных спектаклях[5].

Сцена из спектакля «Прекрасная Елена» в постановке Петербургской императорской труппы, Россия. 1868 г. Исполнители: Вера ЛядоваЕлена, Николай СазоновПарис. Фотография Карла Бергамаско. Фото из фондов Музея музыкального и театрального искусства

Успех актрисы в этой постановке был огромным[1]. Это был настоящий триумф[8]. Журнал «Будильник» писал: «„Прекрасную Елену“ невиданный успех сопровождал с первых же представлений. Билеты на спектакль добывались чудом — лишь по предварительной записи в театральной конторе; „стоны, обмороки, проклятия — вот что совершается перед кассою во время раздачи билетов“»[16][8]. То же самое описывал и другой петербургский журнал, «Отечественные записки»: «Театр постоянно полон, билеты достаются с величайшим трудом, за них платят вдвое, втрое, впятеро противу настоящей цены»[8]. Драматург А. Н. Островский, только что познавший великую славу русского бытописателя, вынужден был признать: «Нам, русским драматическим писателям, нечего и думать о соперничестве с Оффенбахом: мы и не захотим прибегать к тем эффектам, к каким прибегает он. Мы должны будем или замолкнуть, или заранее обрекать свои пьесы на падение»[17].

Успех Веры Лядовой как исполнительницы главной роли Елены вывел ее в ряд самых выдающихся артисток России, а аншлаги на спектакли с ее участием подтверждали это. Пресса буквально захлебывалась от восторгов в ее адрес.

После этого в 1869 году Вера Лядова окончательно оставила балет[11]. С этого момента на Веру Лядову специально создаются роли в опереттах, а ее успех стал одновременно и успехом постановок в России оперетт вообще; на театральных подмостках воцаряется оперетта. По точному определению М. О. Янковского, «начиная с постановки „Прекрасной Елены“ петербургская императорская драма обращается на 5-6 лет в настоящий театр оперетты, если оценивать этот этап с точки зрения репертуарного насыщения»[18][8].

Александр Алексеевич Алексеев, к воспоминаниям которого мы уже обращались чуть выше, писал, что в Александринском театре наступила эпоха оперетты… И царствовала в этом жанре Вера Лядова, причем в одновременно те же оперетты ставились в Михайловском театре французским отделением императорской труппы (там в них прославилась Огюстина Девериа) и в Александринском театре русским драматическим отделения той же императорской труппы: «„Прекрасная Елена“ сыграна была в продолжение трех-четырех лет около 125 раз, „Птички певчие“ — тоже что-то в роде этого, „Орфей в аду“ выдержал более 75 представлений, „Званый вечер с итальянцами“ и „Все мы жаждем любви“ более 50, „Фауст наизнанку“ и „Чайный цветок“ тоже не менее этой цифры. Оперетомания воцарилась полнейшая — и за кулисами, и в публике. Весь Петербург устремился в „Александринку“ послушать и посмотреть несравненную Лядову, которая оказалась лучше знаменитой французской опереточной звездочки Девериа, гостившей в то время в столице и выступавшей в тех же самых ролях, в коих выступала и Вера Александровна. Нужно заметить, что первоначальный успех Девериа был страшно велик, но Лядова значительно его сократила и, в конце концов, завладела им совсем»[15].

Но одновременно к этому периоду относятся и семейные размолвки в жизни успешной актрисы. Вера Лядова чувствовала себя яркой звездой на сценах театров императорской труппы — что так и было, а муж Лев Иванов слыл человеком скромным, старательно обходящим театральные интриги, далеким от создания для себя славы[2]. Лишь спустя очень многие годы выяснился огромнейший талант этого балетмейстера, и поставленные им хореографии, из которых, увы, очень мало сохранилось, навсегда впишут его имя в самые выдающиеся балетмейстеры мира — это он придумал и поставил самый известный даже не специалистам хореографический номер — неумирающий Танец маленьких лебедей в балете «Лебединое озеро».

Но была иная причина несчастья их брака, и немалая: в семью пришло горе. Позже Л. И. Иванов писал: «Было у нас трое сыновей, первенец умер во младенчестве, а двое остались; младший из них был глухонемой…»[8]. Лев Иванович спасался «традиционным русским способом»[19], но когда это было, чтобы водка действительно спасала от бед, она приносит лишь новые несчастья. Выносить все это было тяжело.

Кончилось тем, что в 1869 году Вера Лядова ушла от мужа[2] и поселилась на Большой Миллионной улице[8].

Конец

Большой успех порождает большую зависть и ненависть, а взлет — падение.

Есть люди, которые всегда слетаются на чужую славу — как шакалы, в ожидании, что и им что-нибудь обломится. Впрочем, у многих и состоит в этом их работа. Так, например, фотограф Карл Бергамаско, сделав фотопортрет Веры Лядовой в роли Елены Прекрасной и засняв сцены из спектакля с изображением ее и артиста Н.Сазонова, наладил производство копий с этих фотографий, которыми столь удачно торговал, что два его работника едва справлялись с выполнением заказов от клиентов[20]. Фотографии примадонны раскупались моментально. Для пущего развития бизнеса Карл Бергамаско вывесил большой портрет Лядовой с призывом раскупать фотографии в витрине своего ателье на Невском проспекте. Эта бизнес-витрина привлекла внимание известного журналиста Алексея Суворина, который был, как и положено фельетонисту, всегда в поисках новых тем для скандалов и каждую неделю — вот вынь да положь! — должен был обслуживать читателей «Санкт-Петербургских новостей» воскресным фельетоном. На этот раз фельетонист решил перенести свое остроумие в нравственный аспект. Аспект вполне подходил для рубрики «Недельные очерки и картинки» (рубрика фельетонов «Санкт-Петербургских новостей»). И форму он избрал оригинальную — как бы открытое письмо к актрисе, исполнившей главную партию Елены Прекрасной (как будто актриса императорского театра сама выбирала, какую именно роль и как ей следовало играть). Дидактическо-ханжеский пафос выплеснулся в газете в зловещие и хамские слова: «Вы действительно прекрасны, Вера Александровна, и вам к лицу любой костюм, но на фотографии вы изображены с обнаженной выше колена ногой, причем весьма далекой от грациозности, а рядом с вами на коленях стоит господин Сазонов, и выражение его лица столь же непристойно, как и ваша поза… Нет сомнений, что эти фотографии — настоящий плевок в лицо обществу и во все устои, как семейные, так и моральные. Смею заявить вам, Вера Александровна, что на голых ногах и, тем более, иных частях тела в историю искусства войти нельзя!»[20]

Тема морали общества всегда была не просто опасна, но лицемерно опасна. Морализаторство — с древнейших времен ярый оплот для любого взбирающегося к вершине власти и надежная защита для любого преступления: не было еще такого преступника, который не оправдывался бы какими-либо высшими моральными устоями, ради которых он действовал. Идти против «моральных устоев» не решается ни один уважающий себя карьерист-демагог. И не имело никакого значения, что оперетта «Прекрасная Елена», всемирно известная как выдающееся музыкально-сценическое произведение, за 150 лет своего существования никаких устоев не нарушила, да и не могла ничем их нарушить, — а если что и изменилось за полтора века в жизни человечества, так отнюдь не по вине этого безусловного шедевра, обошедшего чуть ли не все мировые сцены; эта оперетта — вообще про другое.

Пафос А. Суворина немедленно был поддержан.

Вскоре тот же журнал «Будильник», только что восхвалявший оперетту, иронично поведал: «…постановка „Прекрасной Елены“ завладела умами, явилась „вопросом дня“, вытеснив все прочее. „Финансы, земство, мировые учреждения, суд присяжных, революция в Испании, картографические упражнения Наполеона — все это не интересовало уже публику“»[8]. Вскоре объявились и еще моралисты, с обличительным пылом выступавшие на темы как аморальности жанра оперетты как такового, так и роли в этом грехопадении актрисы Веры Лядовой.

Театр в России, как и литература, к середине 19 столетия, уйдя от легких французских водевилей, стал нести идейный социальный пафос и оказался нерасторжим с общественной мыслью о судьбах дальнейшего развития России. А тут вдруг, как по мановению, все социальные вопросы померкли перед веселыми похождения олимпийских богов, да еще под веселую музыку Ж. Оффенбаха.

Жанр оперетты упрочился на императорской сцене, публика валом валила на спектакли, а критика обвиняла и театр, и зрителей в деградации и социальной бездуховности. Символом оперетты стала актриса Вера Лядова, исполнительница главных партий новых постановок. Против нее и против оперетты как жанра началась борьба. Газета «Голос», издаваемая А. А. Краевским (Краевский — тот самый член Театрального комитета императорских театров, который запретил за несколько лет до того, в 1861 году, пьесу А.Островского «За чем пойдёшь, то и найдёшь, или Женитьба Бальзаминова» за малую художественность), сообщала: «Увы! слава г-жи Лядовой начинает померкать. Вместе с восторженными рукоплесканиями каждому ее слову слышались весьма настойчивые шиканья. Как кому, а нам очень нравится этот перекрестный огонь рукоплесканий и шиканья…»[8]. В вину актрисе ставилось всё: и развод с мужем, и восхищенные аплодисменты зрителей, и подарки богатых покровителей…

Молодая артистка была изнурена: она много работала как исполнительница главных ролей, а в ответ — спровоцированная хула и организованная травля. Дирекция в угоду зрителям ставила в репертуар оперетты с ее участием почти ежедневно — а из зала, помимо рукоплесканий, то и дело неслись оскорбительные выкрики. Начались болезни. Стало известно, что она еле-еле довела до конца спектакль «Фауст наизнанку», во время которого у нее произошел приступ. Петербургские газеты информировали читателей о ее самочувствии.

Вера Александровна Лядова-Иванова скончалась 5 апреля (24 марта) 1870 года. Ей только что исполнился 31 год. Неожиданная смерть молодой женщины привела только что шумевшую в моралистском мракобесии прессу в молчание. Люди устремились к ее дому проводить в последний путь. Гроб несли на руках артисты императорских театров до самого Смоленского кладбища. А за ними скорбно выступала огромнейшая толпа[8].

Могила Веры Александровны Лядовой

Деньги на памятник собирали по подписке; надгробие из белого мрамора украсил барельефный портрет Веры Александровны в роли Елены. А потом на нем какие-то вандалы-«моралисты» написали бранные слова. Их стерли. Через некоторое время они появились вновь. Стерли. Опять писали — опять стирали[8]

Со смертью В. Лядовой оперетта стала постепенно покидать Александринскую сцену. Режиссер Александр Яблочкин приглашал на ее роли многих актрис, но больше такого успеха опереточные спектакли на сцене Александринского театра уже не знали.

В 1936 году прах Веры Лядовой был перенесен со Смоленского кладбища на Тихвинское кладбище Александро-Невской лавры[2].

Среди ролей

  • 1859 — Барабанщик королевы — балет «Пакеретта» Бенуа, балетмейстер А. Сен-Леон
  • 1859 — Чеккина — «Парижский рынок» Пуньи, балетмейстер М. Петипа
  • 1860 — танец в балете «Грациэлла», балетмейстер А.Сен-Леон
  • 1864 — Амур — балет «Фиаметта» Минкуса, балетмейстер А.Сен-Леон
  • 1864 — «Конек-Горбунок» — заключительный дивертисмент, балетмейстер А.Сен-Леон
  • балет «Маркитанка», балетмейстер А.Сен-Леон
  • Фенелла — опера «Немая из Портичи»
  • Лиза — «Тщетная предосторожность»
  • 1865 — Анюта — водевиль «Барская спесь, или Анютины глазки» в авторизованном переводе Д. Т. Ленского французского водевиля Ж. Баяра и Ф. Дюмануара La marquise de Pretintaille.
  • после 1866 — Галя — балет «Золотая рыбка», балетмейстер А.Сен-Леон
  • 1868 — Елена — оперетта «Прекрасная Елена»
  • Леони — оперетта «Все мы жаждем любви» Э. А. Кламрота, либретто В. А. Крылова и М. П. Фёдорова, перевод с франц.; роль написана специально для Веры Лядовой[1][21]
  • Хрущова — водевиль «Русская свадьба» Сухонина
  • Маргарита — оперетта «Фауст наизнанку» Ф. Эрве
  • Перикола — оперетта «Перикола» Ж.Оффенбаха
  • оперетта «Царство женщин»
  • оперетта «Слабая струна»
  • «Десять невест и ни одного жениха», оперетта Ф.фон Зуппе

Источники

  1. 1,0 1,1 1,2 1,3 1,4 1,5 1,6 Театральная энциклопедия. ЛЯДОВА, Вера Александровна
  2. 2,0 2,1 2,2 2,3 2,4 2,5 Вера Александровна Лядова-Иванова (1839—1870). Некрополь Мастеров искусств; автор Ирина Столярова
  3. Анатолий Константинович Лядов (1855—1914). Некрополь Мастеров искусств
  4. Великие композиторы и музыканты // А. К. Лядов. Жизнь и творчество
  5. 5,0 5,1 5,2 5,3 5,4 Большая биографическая энциклопедия. 2009. Лядова, Вера Александровна
  6. Лядова Вера Ал-др.
  7. Классические танцы
  8. 8,00 8,01 8,02 8,03 8,04 8,05 8,06 8,07 8,08 8,09 8,10 8,11 8,12 «ДЗЫНЬ-ЛЯ-ЛЯ»; автор Марина Корнакова
  9. Плещеев А. Наш балет (стр. 179)
  10. Академия русского балета им. Вагановой. Выпускники
  11. 11,0 11,1 ЛЯДОВА Вера Александровна (Источник: Балет. Энциклопедия, СЭ, 1981)
  12. Плещеев А. Наш балет (стр. 191)
  13. Театральная летопись // Сын отечества. 1868. 11 дек. ╧ 281; Д. А. [Аверкиев Д. В.]. Внутренние новости: Петербургская хроника // Голос. 1869. 12 дек.; Внутренние новости // Голос. 1869. 31 дек. ╧ 360
  14. Большая биографическая энциклопедия. 2009. Яблочкин, Александр Александрович
  15. 15,0 15,1 Воспоминания артиста императорских театров А. А. Алексеева. Записал М. В. Шевляков
  16. Рождественский И. Петербургские новости // Будильник. 1868. ╧ 42. C. 427.
  17. Очерки истории русской театральной критики. Л., 1976. С. 84
  18. Янковский М. О. Оперетта. Л.; М., 1937. С. 236.
  19. Пустячок, а приятно, автор Юлия Яковлева
  20. 20,0 20,1 Благодарность фельетонисту. Вера Лядова
  21. Пружанский А. М. Отечественные певцы. 1750—1917: Словарь. — Изд. 2-е испр. и доп., электронное. — М., 2008. Лядова Вера Александровна