Конец 80-х и позже/5 — различия между версиями

Версия 10:56, 22 июня 2024

Глава 13

2001 год — это начало XXI века и III тысячелетия! Не знаю, как вы, а я в Новый год 01.01.01, когда на часах было 01:01:01, загадал желание и лёг спать в своей холодной будке на Калитниковском кладбище. За безукоризненную работу меня повысили до старшего сторожа и неофициально выдали электрошокер, чтобы удобнее было гонять сатанистов и прочих придурков.

Держу пари, что в 2001 году никто из вас не знал (а зумеры тогда даже не родились) о появлении Википедии — величайшей энциклопедии из говна и палок. Мои родители тоже не знали о детище Джимбо Уэйлса и в случае чего пользовались большим и толстым «Советским энциклопедическим словарём».

Билл Клинтон давно не развлекал публику выходками с Моникой Левински, поэтому его сменил другой клоун — Джордж Буш-младший. Таким было время моего среднего возраста, мои нулевые.

Так что же случилось с Диной Яблей, которая больше года не появлялась в школе из-за вонючей дохлой мыши в трусах? Сначала она голодала дома, потом её госпитализировали в стационар, где Дина продолжала ничего не есть, а затем худющую девочку-скелет с весом 20 кг перевели в реанимацию.

Поскольку обычным способом накормить Яблю так и не удавалось, ей было назначено парентеральное питание внутривенно. Весь 2000 год медики боролись за её жизнь, но к анорексии и дистрофии добавлялись всё новые болезни, с которыми ослабленный иммунитет девочки уже не мог справиться. В начале 2001 года бедная Дина уснула вечным сном, так и не наевшись.

У 6-УГ класса началась третья четверть после зимних каникул. К тому времени Юра Сосюра и Саша Сергеев успели помириться и даже подружиться, чего нельзя было сказать об их предках. Вале Дурову было скучно без Димы «Цезаря» Комитетова, который выступал в цирке уродов со своей пьяной жирной мамашей, и даже сидящий рядом Ваня Мазаев не мог его развеселить. Оба малолетних гомосексуалиста сидели за партой на стеклянных бутылках.

— Дети, сегодня последнего урока не будет, — объявила классная руководительница Екатерина Цедрейтовна. — Вместо него мы пойдём на похороны Дины.

— УР-РА-А-А! — обрадовались ученики. — Математики не будет!

— Небось, весь гроб провоняла немытой пиздой, — злорадно прошептал Юра, и сидевший с ним маленький Саша угодливо засмеялся, хотя он эту девочку даже не видел.

Как известно, в столице России насчитывается более 100 кладбищ. А теперь угадайте, где была похоронена Ябля Дина? Конечно, на Калитниковском кладбище, где я работал старшим сторожем, причём не только ночью, но и днём.

Одетая во всё чёрное классуха аккуратно положила ритуальный венок на заснеженную могилу бывшей подопечной и опустила голову.

— А знаете, на что он похож? — продолжал веселиться Сосюра. — Только мыши в центре не хватает!

Добрая половина учеников не оценила столь грубую и циничную шутку, но злая половина всё же хихикнула.

— Как вам не стыдно! — возмутилась Екатерина Цедрейтовна. — Ваша одноклассница умерла, а вам лишь бы поржать!

— Советую тебе сейчас же извиниться за свои слова, — поддакнул Ярик Остер, повернувшись к Юре.

— А то что будет? — не унимался хулиган.

— В противном случае я буду вынужден сделать тебе физическое замечание, — пригрозил юный советчик. — Твои шуточки переходят все границы.

Вышеупомянутые добрая и злая половины класса приготовились драться стенка на стенку, но Мойша Жидман остановил их:

— Таки стоп, мы же не в детском саду. Давайте решать конфликт цивилизованно.

— Но мы же не брали шахматы, а вслепую могу играть только я! — возразила Катя Лагно.

— Тогда пусть Юра и Ярик сами решат, кто прав, кто виноват, на «камень, ножницы, бумага», — предложил еврейчик.

— Что за шум, а драки нет? — вставил я свои пять копеек, поигрывая шокером.

— О, а я вас знаю! — улыбнулся Саша Сергеев. — Вы сторож!

— Не сторож, а старший сторож, — поправил я. — Среди вас есть девочка Оля?

— Какая Оля? Нет у нас никакой Оли! — загалдели ученики.

— А хотя бы Коля, Поля или Толя есть? — не сдавался я.

— Дядя, вы чего? Нет у нас таких!

— Жаль. А я так хотел спросить: «Оля (Коля, Поля, Толя), Оля (Коля, Поля, Толя), почему не в школе?» — огорчился я. Кроме того, мой шокер оказался отнюдь не Чеховским — в тот день я им так и не воспользовался.

На следующий день после уроков один из учеников 6-УГ класса пришёл в дежурную часть милиции. Но зачем? Ведь на похоронах ничего противозаконного не произошло! Но пассивный гомосексуалист Валя Дуров считал иначе:

— Вчера мой одноклассник надругался над могилой покойной одноклассницы! Он сравнил ритуальный венок с женскими половыми органами! Посадите его в тюрьму!

— Мальчик, иди отсюда, не мешай взрослым дядям работать, — ответил ему дежурный милиционер.

— Ах так! Ну я этого так не оставлю! — пригрозил юный Валентин и убежал.

Как-то раз в феврале учительница географии задержалась в учительской, проверяя контурные карты. Её возмущению не было предела: одна из учениц на месте Скандинавского полуострова нарисовала член с головкой и мошонкой. Но другой ученик её переплюнул, нарисовав на месте Италии и Сицилии сапог, пинающий голову директора!

Конечно же, 6-УГ класс не мог просто так взять и тихо дождаться учительницу, сложив руки на парте. Недолго думая, главный хулиган Юра подошёл к глобусу, сломал дугу и взял в руки шарообразную часть — 3D-модель Земли.

— Интересно, а если я сделаю из глобуса куклу вуду и ткну в Москву, то огромный палец с небес раздавит всех нас? — задумался Сосюра.

— Поц, положи планету на место! — вскочил с места староста Мойша, но смех остальных одноклассников заглушил его.

Юра подбросил твёрдый «мяч» и стал набивать его:

— Раз — наш Валя-пидорас, два — натянется сова, три — в бутылку не насри, четыре — голова его в сортире, пять — Мазаев тоже блядь, шесть — говна бы вам поесть, семь — сосёшь ты, Дуров, всем, восемь — с пидоров мы спросим, девять — хоть бы Мойшу не разгневить, десять — кому мяч навесить?

С этими словами хулиган навесил «Землю» на голову Саше Сергееву. Тот подпрыгнул, чтобы отбить, но тут же охнул от боли: «земной шарик» по твёрдости не уступал настоящей Земле. Даня Кузьмин, Максим Стоялов и Стас Занимонцев поспешили присоединиться к такому веселью и начали играть с Юрой в футбол, гоняя жёлто-синий «мяч» между партами.

— ГОООЛ! — закричал Даня.

— Ты ёбнулся? Мы в футбол игра... — наехал на него Стас и осёкся. — А, ну да, всё верно.

Когда злая после проверки контурных карт географичка наконец вошла в класс, шарообразная часть глобуса прилетела ей Антарктидой в лицо и разбила очки.

— Это всё Валя Дуров! — моментально соврал Юра. — Это он сломал глобус и буцал его по всему классу!

— В УГОЛ! — рявкнула София Францевна, глядя сквозь треснувшие стёкла очков. — И завтра с родителями к директору!

— А можно я в углу хоть на бутылке посижу? — жалобно тявкнул Валя.

— Никакой бутылки, ты наказан! — строго сказала учительница и обратилась к остальным. — Тема сегодняшнего урока — полезные ископаемые Южной Америки. Итак, 6-УГ, кто нам расскажет про недра Чили?

До конца урока никто из учеников не проронил ни слова, лишь Дуров в углу что-то сопел себе под нос и думал, как бы отомстить Юре. Когда прозвенел звонок и школьники покинули аудиторию, обиженный Валя взял ручку, подбежал к парте Сосюры и Сергеева и написал что-то нехорошее на той половине, где сидел его обидчик.

Через 15 минут после уроков Валя снова был в дежурной части милиции.

— Опять ты? Что на этот раз? — недовольно спросил тот самый милиционер.

— А мой одноклассник, который надругался над могилой, написал на парте «Путин лох»! Теперь-то вы посадите его в тюрьму?

— Та-ак, а вот это уже интересно, — задумался дежурный. — Посадить не посажу, но на учёт поставлю. И родителей оштрафую, чтобы лучше воспитывали. Пиши заявление.

— Блин, классную работу напиши, домашнюю работу напиши, ещё и тут писать! — заскулил доносчик. — А в фильмах милиция сразу выезжает и ловит преступников! Ну ладно, напишу... А вы будете его пытать? Может, повесите на него пару мокрух?

— Слышь ты, мокрушник, у тебя куча ошибок, переписывай, — велел милиционер, прочитав заявление школьника.

— Но это же не диктант! — топнул ножкой Валя.

— Ёб твою... Мальчик, ну ты хоть фамилию Путина правильно напиши, а то нам самим из-за твоего заявления по голове дадут!

С горем пополам Дуров написал более-менее сносное заявление и довольный поскакал домой, предвкушая сладкую месть.

На следующее утро юный стукачок лично проводил прибывший наряд милиции в кабинет географии и показал на надпись на парте «Путен лох».

— Знакомый почерк, — задумался один из милиционеров. — Такой же, как во вчерашней заяве.

— Так это терпила и написал! — догадался второй и повернулся к Вале Дурову.

— Не-не-не, это не я! — испуганно залепетал петушок. — Ну ладно, я написал, но я просто пошутил! А-А-А-А!

Глупый ученик, вырывший яму другому, выскочил из класса и побежал по коридору, пытаясь убежать от ментов с криком «Помогите, милиция!» Но у 11-летнего мальчика не было шансов против нескольких взрослых мужчин с физической подготовкой. Очень скоро на него надели наручники и увезли куда надо...

Вот уже полгода Андрей Зелев жил со своей недоделанной женой Лидой в отдельной квартире в Екатеринбурге. Будущий Император получал студенческую стипендию, но грыз гранит науки крайне неохотно. Куда прилежнее Андрюша изучал ниспосланную ему еврейскую методичку, а также священную Тору. Однако юноша не спешил принимать иудаизм, так как боялся делать обрезание. Тем не менее по воскресеньям Зелев посещал синагогу, внимательно слушал раввина и даже конспектировал его речи.

— Ти зе не евлей, зяцем тебе е́тё? — спросила Лида мужа однажды в марте.

— Твоё дело — готовить, стирать и убирать! Не лезь, куда тебя не просят! — жёстко поставил Андрей её на место.

— Не хёцю́, нядёе́лё! — заупрямилась девушка. — Ти меня не ценись!

— За тебя на трассе и 100 рублей не дадут, а я полстипендии на тебя трачу, чмо неблагодарное!

— Сямь ти цьмё! — в край оборзела Лидия. Муж не стал терпеть такой базар и треснул дуру кулаком по лицу.

— Ню вьсё, я ёби́делясь! Севёдьня никякёвё секься! — надула обиженка разбитые губки и отвернулась к стене.

— Ну наконец-то эта дура отъебалась, — облегчённо вздохнул Андрюша. Он не так часто бил жену, и когда ему всё же приходилось применять против супруги физическую силу, Зелев становился сам не свой от возбуждения. Чтобы выпустить пар на этот раз, юноша решил записать песню собственного исполнения на магнитофон. Со временем таких «песен» наберётся вагон и маленькая тележка не без помощи любовницы Андрея Елены Утешевой.

Любопытно, что при обычном разговоре будущий Император правильно выговаривал все звуки, но при пении жутко картавил. Вот что обиженная жена услышала на этот раз:

Вы помните, что моя любимая Инга родом из Нижнего Новгорода? Не помните? Вот и она совсем позабыла свою малую родину, шикуя на Рублёвке. Бородиной скучно было кататься на одном и том же автомобиле, поэтому примерно раз в месяц она покупала новую машину.

— У меня проблема: «Ламбо» или «Ферра»? — задумалась олигархиня, выбирая, в какой суперкар сесть на этот раз. — Может, монетку подкинуть?

С этими словами Инга достала пачку стодолларовых купюр и подбросила вверх. «Франклин — "Ферра", Индепенденс-холл — "Ламбо"», — решила она. Деньги упали на землю «Франклинами» вверх.

— Ох, что-то мне в падлу поднимать 10 кусков... — сладко зевнула моя любовь. — Эй, садовник, иди забери свою премию! Только куни мне вечером сделаешь, лады?

— Премного благодарен, моя госпожа! — засиял от счастья садовник и поспешил исполнить приказ.

Инга села в свой Феррари, положила на пассажирское сиденье сумочку, стоившую около трети спорткара, и выехала из своего поместья навстречу приключениям.

— Дай мильён! Дай мильён! — перегородили женщине дорогу местные бомжи, не проехала она и километра.

— Сифон, Борода, опять вы? Идите на хуй! — психанула Инга и надавила на газ. Рублёвские бездомные едва успели отскочить в стороны.

— Жопошница! — хрипло крикнул Сифон ей вслед.

— Да это не жопошница, это пиздошница! — поправил приятеля Борода.

Но Инга уже не слышала их. Она свернула на проспект, проехала пару километров за минуту и попала в пробку. К счастью, рядом с проезжей частью находился широкий тротуар. Бородина громко бибикнула и поехала прямо по тротуару, вынуждая прохожих и мамаш с колясками заходить на газон рядом с пешеходной дорожкой.

— Совсем мажоры охуели! — прокомментировал её поступок неравнодушный мужик.

— И не говори! — поддакнул второй мужик.

— Я всё слышу! — высунула Инга голову из окна Феррари, и оба пешехода заткнулись. Возможно, моя лихачка проехалась бы по всем широким тротуарам Москвы, если бы не сбила маленького мальчика...

Благодаря ремню и подушке безопасности Бородина не сломала даже ногти, но ребёнку повезло меньше: от удара он пролетел 19,7 метров и сбил с ног несколько женщин, как кегли в боулинге.

Наступил апрель. В подвале многоэтажки, который позже станет легендарным, лежала полураздетая бомжиха, вывалив свой интимный «кустарник» до колен, и мастурбировала на портрет Зюганова. А чтобы веселее было шликать, грязная неухоженная женщина напевала себе под нос: «Партия Ленина, партия Сталина — мудрая партия большевиков!» Бомжиха так увлеклась, что не заметила, как в подвал спустился уже знакомый вам бомж Василий.

— Запах женщины моей… — пропел он, учуяв вонь, которую невозможно передать словами, и только потом увидел свою новую подругу во всей «красе». — Бля, ты вообще охуела?! С Зюгановым мне изменяешь?

— Ну он реально чёткий товарищ! — виновато пробубнела женщина. — Жаль, что он не стал президентом.

— Хватит волосатую гонять без дела, погнали бутылки собирать! — скомандовал Василий, натянул на неё штаны, схватил за шкирку и подтолкнул к выходу.

— Опять бутылки! А вот при СССР мне жилось гораздо лучше! При Союзе я была уважаемым человеком, почти что ректором!

— Слышь, «уважаемый человек», пора бы за 10 лет привыкнуть к новому режиму! — сердито сказал подруге бомж уже на улице. — Что ж ты себе работу не нашла, раз такая умная?

— Да кому я нужна теперь… — опустила голову опустившаяся женщина и заплакала.

— Отставить слёзы! Я слышал, вчера в Битцевском парке целая толпа алкашей что-то отмечала, там наверняка хуева туча бутылок осталась! Вперёд!

Василий не ошибся: в парке действительно валялось много бутылок из-под спиртного. От радости он достал из кармана самокрутку и закурил. Судя по загадочной улыбке бездомного, это была необычная сигарета.

— Я целую страну придумал — волшебную, необыкновенную! — захихикал бомж. — Курили-Пили-Хряпдия!

— А я бутылки собираю, — отозвалась подруга. — Раз — бутылка, два — бутылка…

— Три — бутылка! — подхватил весёлый нищеброд. — Пять — бутылка, шесть — бутылка…

— Семь — бутылка… — робко добавила бомжиха, ибо её друг резко стал серьёзным.

— Погоди, четвёртую надо подобрать, — сказал Василий уже без улыбки. — А чё здесь горлышко в говне? Кому-то не хватило стула?

Оба бездомных даже не подозревали, что за ними кто-то следил, едва они зашли на территорию Битцевского парка. А когда бомж и бомжиха набрали по большому мешку стеклотары и пошли обратно, у них на пути появился ОН:

— Шахматы есть? А если найду?

— Нет у нас шахмат, мужик, дай пройти, — ответил Василий.

— А в мешках что?

— Бутылки, что ж ещё?

— М-м-м, — усмехнулся маньяк. — Будет что вставить тебе в череп, когда я пробью его молотком!

С криками и визгом трусливая подруга со звоном бросила мешок и побежала со всех ног.

— Вот сука! — произнёс бездомный за несколько секунд до смерти…

Вот уже месяц Саша Сергеев лежал в больнице с многочисленными переломами. Вот уже месяц его отец бегал по всем инстанциям, тщетно пытаясь добиться справедливости. И так он всех задолбал, что один прокурор признался:

— Сожалею, уважаемый представитель низшего среднего класса, но действующее законодательство Российской Федерации не распространяется на физических лиц с годовым доходом более 19,7 млн рублей.

— Да вертел я такие законы! У меня сын, может, на всю жизнь калекой останется! Где эта тварь, которая сбила его? Я сам с ней разберусь, если вы не можете! — орал Сильвестр, будучи вне себя от гнева.

— Да она вас одним пальцем раздавит, — насмешливо возразил советник юстиции. — Проще нового сына родить и держаться от неё подальше.

— Пусть со мной делают что хотят, но я отомщу за Сашеньку! — поклялся отец-одиночка и помчался куда глаза глядят.

Сильвестр Андреевич выведал, что его сына сбила не абы какая машина, а Феррари, но Инга больше не садилась за этот автомобиль, а в лицо Сергеев её не знал. Знал только, что за рулём была «какая-то баба». Но как же найти её и отомстить, если следствие решительно отказывалось предоставить ему информацию по этому делу?

А пока я думал на работе об Инге, на территорию вверенного мне кладбища бомжиха кое-как приволокла большой чёрный пакет, в котором мог бы поместиться мужчина. Впрочем, почему «мог бы»?

— А ну пошла на хуй отсюда, самовольное захоронение категорически… — подбежал я и вытаращил глаза, приглядевшись в лицо грязной женщины. — ЭЛЕОНОРА КОНСТАНТИНОВНА?!

— Эх, Смирнов, Смирнов, до чего ты докатился! — без тени смущения упрекнула меня бомжиха, будто каждый день встречала бывших студентов. — Ты же одним из лучших был, Ленинскую стипендию получал! И ради чего? Чтобы кладбище охранять?

— Вы, конечно, извините за грубость, но чья бы корова мычала! — не стерпел я.

— А я не виновата, что после распада СССР преподаватель истории КПСС никому не нужен. Дай пройти!

— А кто у вас в мешке? Может, вы убили его! — не пустил я женщину и заглянул в мешок. — Бедный бомжик! Я знал его, Элеонора Константиновна! Может, и не вы пробили ему череп и вставили туда бутылку, но я вызываю милицию.

— Да пожалуйста, вызывай! В колонии хоть будет с кем поговорить о КПСС, — смело заявила бывшая преподавательница и осталась на месте. — А ты не знаешь, где сейчас двоечница и прогульщица Бородина? Небось, тоже бомжует и бутылки собирает?

— Ну уж нет, — замотал я головой. — Я её видел недавно, она была за рулём ну очень дорогого спортивного автомобиля.

— Вот негодница! — негодовала бомжиха. — Небось, насосала на машину и жирует теперь! Ни стыда, ни совести! А это, случайно, не она сбила ребёнка?

— Какого ребёнка?

— А вот, здесь даже фотография его есть, — достала Элеонора Константиновна обрывок газеты, которым она, видимо, совсем недавно подтиралась, и ткнула на чёрно-белое фото Саши Сергеева.

— Его я тоже знаю, он был здесь дважды! Надо же, как мир тесен! Не зря говорят, что Москва — большая деревня!

Бедного Сашу выписали из больницы только в конце мая, и ему предстоял длительный курс реабилитации. Хотя все кости мальчика срослись так, будто и не было никаких переломов, ему было трудно ходить и выполнять какую-либо физическую работу, поэтому в июне Сергеев-младший сел за учебники и самостоятельно изучал пропущенную школьную программу, пока его одноклассники валяли дурака на каникулах.

Андрей Зелев снова поругался со своей недоразвитой женой. Он хотел полететь отдыхать в Тель-Авив, а она — поехать в Верхнюю Пышму.

— В свою Пышму ты можешь хоть каждый день ездить, а мы летим в Тель-Авив! — стукнул муж кулаком по столу. — Я уже билеты взял.

— Нё ю меня неть зягьляньпя́сьпёльтя! — пролепетала Лида.

— Чего у тебя нет? — не понял Андрей. — Лучше напиши, всё равно не выговоришь.

— Нё я не юмею пися́ть!

— Так вот почему у нас унитаз вечно обоссанный! — скривился Зелев. — Но при чём тут это? Я тебя слово написать попросил!

— Вёть е́тёй сьтюки ю меня неть! — достала жена свой обычный паспорт.

— Как же нет, если ты его в руках держишь? — рассердился будущий Император. — Ты совсем ебанутая?

— Дя не е́тёй, я зягьля́нь!

— Куда заглянуть? Заебал уже твой бред, щас в багажнике полетишь!

— Не хёсю́ вь бягязьнике!

— Тогда собирай вещи, у меня там дипломатическая встреча назначена! А потом на море пойдём!

— И сьтё я тямь ськязю?

— Ты будешь молчать и кивать, только попробуй там что-то вякнуть! — пригрозил Андрей кулаком. — На встрече будут очень серьёзные люди, все с жёнами. На кону судьба целой Вселенной!

— Я ти зьняесь ивьлить?

— Иврит? В принципе, пару слов знаю, но я тоже буду молчать и кивать. А любить евреев можно и по-русски, — отмахнулся Зелев и почесал затылок. — Хотя знание иврита не помешает: вдруг туда придёт палестинец и станет нести нееврееугодную ересь — тогда уже нельзя просто кивать головой, надо твёрдо и решительно помотать ею!